Без «цезаря» в голове: как нам заставить мир есть по-русски

Недавно Минпромторг России признал русскую кухню одним из перспективных направлений экономики, которое нуждается в продвижении. Казалось бы, в чем тут проблема? Вроде бы русские люди не голодают, с задачей насыщения желудка как-то справляются. Требует ли внимания государства такое сугубо частное дело, как приготовление пищи?

Мне кажется, такое внимание обосновано тем, что национальная кухня – часть образа нашей цивилизации, а ее рецепты – не только то, чем хозяйки делятся друг с другом, но и общенародная интеллектуальная собственность. Недаром страны спорят между собой о кулинарном приоритете, выясняя, чьи же на самом деле долма, шашлык или чурчхела.

Русской кухне не так повезло, как французской, которая очень рано получила репутацию высокой. Французское – значит самое престижное, недаром же Хлестаков вдохновенно врал про «суп в кастрюльке прямо из Парижа». Одни только термины из мира французской еды – все эти консоме, фрикасе и бланманже – неизменно ласкали слух обывателя.

Более счастливой оказалась и судьба итальянской кухни, которая завоевала мир сущей ерундой, научившись дорого продавать блюда из теста (по сути, еду бедняков).

Китайская, вьетнамская, турецкая кухни подсуетились и заняли места на рынке городского фастфуда: дешево, вкусно, технологично.

А вот четкого представления о русской кухне и ее месте в жизни и культуре до сих пор нет и у самих русских, не говоря уже о разных заморских народах.

Издавна нашей кухне вредило то, что она разрывалась между социальными верхами и низами. Для аристократов – дорого-богато, икра, осетрина и прочие щедрые дары нашей природы. Для крестьянской массы – «кушай тюрю, Яша». А среднего класса было мало, оттого и стандарт массовой кухни не сформировался.

Советская власть развитию русской кухни тоже не способствовала. Здесь, напротив, свою роль сыграли попытки усреднения, унификации. Государство пропагандировало готовую еду, освобождающую работниц от кухонного рабства, ресторанов было мало, столовская еда не отличалась качеством и разнообразием, а те, кто все же стремился готовить сам, даже по официально одобренной «Книге о вкусной и здоровой пище», сталкивались с недоступностью самых разных продуктов.

На праздничном столе воцарился салат оливье, лишившийся раковых шеек, а в качестве повседневных домашних блюд бытовали такие монстры, как поджаренная любительская колбаса с макаронами калибра 7,62.

Следующей напастью для русской кухни стали лихие девяностые. Страну накрыла мода на иностранщину. Один за другим стали открываться японские рестораны и суши-бары, куда потянулись русские люди, отчаянно изображая, что они в восторге от склизкой сырой рыбы. А в итальянских пиццериях и тратториях граждане предавались воспоминаниям о недолгих прогулках по Венеции и Флоренции.

Однако и это прошло. Иностранщина приелась, заграничный салат цезарь уже никто не ставит в пример нашему родному винегрету. У русских возник массовый интерес к своей стране. А любой туризм, включая внутренний, состоит из трех компонентов: что посмотреть, что купить и что поесть.

В России, естественно, хочется поесть нашего, русского. И тут на местах стараются кто во что горазд: где-то недалеко ушли от советской столовки с борщом и солянкой, где-то наскоро придумывают некий авторский «фьюжен», где-то энтузиасты пытаются возродить, реконструировать нечто исконное.

А поскольку массовый спрос на русскую кухню в стране есть, стало быть, пора, наконец, создать целостную картину русской кухни, осознать ее как наше культурное наследие и понять, в каких направлениях она может развиваться.

Мне кажется, одним из таких направлений могло бы стать создание нашего русского фастфуда, популярной уличной еды. Балет – это хорошо, но путь к сердцу других народов лежит в том числе и через желудок. Узнаваемая русская еда, вкусная, удобная и недорогая, которая будет знакома миллионам людей во всем мире, могла бы стать частью нашей «мягкой силы».

Такую еду показывали бы в фильмах: представим себе, что усталый полицейский или герой романтической комедии ест не пиццу и не кебаб, а что-то русское... Но что именно? Кулебяку? Пельмени? Гречку с грибами?

Видимо, рабочая группа, создаваемая Минпромторгом, должна вплотную этим заняться. У великого народа, такого как русский, должна быть своя великая кухня.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.