Отрешение по-итальянски: чем брал зрителя Марчелло Мастроянни

Короткий нос, покатый лоб, большие глаза. Безучастная манера исполнения. Часто он был в фильмах резонёром – лицом, выражающим отношение автора к событиям. У Феллини он Феллини, у Антониони – Антониони.

Даже в комедиях Мастроянни равнодушен к крикливым хлопотам. Уносится неведомо куда. Особенность эту метко уловили в пародийном советском мультике «Ограбление по…». «Марио идёт грабить банк». Его, вялого, меж тем волокут по улице. Он даже не выражает беспокойства.

В кино это называется эффектом Кулешова: глядя на нейтральную мимику героя, зритель сам додумывает его эмоции. И восхищается мастерством их передачи.

Мастроянни почти всегда одинаковый. Да, самоироничный, но примерно один и тот же слегка усталый наблюдатель. Выделяется спокойствием на фоне экспансивных соотечественников.

После свалившейся на него славы (в первую очередь благодаря маэстро Федерико) он стал ещё и нарочно играть сам себя. Марчелло в роли Марчелло. В поздние его ленты, большинство из которых забыто, Мастроянни звали как свадебного генерала.

Иногда это надоедало ему или постановщику, и они что-нибудь придумывали. В «Большой жратве» у Марко Феррери он сыграл едкое издевательство над самим собой – начинающего стареть похотливого мачо.

Бог даровал ему запоминающуюся внешность и ничем не объяснимое обаяние. Способность останавливать на себе взгляды.

В Белоруссии и Израиле по сию пору идут яростные споры о корнях актёра. Дескать, мать его Ида родилась в Минске. Но в еврейской семье. Всё это противоречит документам, на что возражают: были подправлены.

Да и пусть мама Марчелло будет еврейкой из Российской империи, если кому-то это важно. Личности Мастроянни это ничего не добавляет.

Я всегда относился к нему ровно. Для меня Мастроянни был будто бы одним из атрибутов Феллини. Зато вместе они сотворили «Восемь с половиной» – одну из вершин мирового кино.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.