Нерон недоделанный: зачем иноагент Макаревич выпендривается на фоне трагедии

Спустя почти неделю после теракта в «Крокус Сити Холле» Макаревич* вышел на связь, пожаловался, что некие «блюстители новой нравственности» требуют от него сочувствия жертвам трагедии, и тут же с барского плеча вывалил своё так называемое сочувствие. Мол, сочувствую вам так, что видеть вас не могу. Сочувствую так, что желаю вам всем провалиться. Подавитесь моим сочувствием.

Это, впрочем, не первая его реакция на теракт. Сначала он написал: «Да гори оно огнём!» Теперь решил объясниться подробнее, но лучше бы не делал этого.

Иноагент Макаревич себе льстит. «Блюстителей» он, видимо, выдумал. В стране, на которую он изволит смотреть свысока, о нём подзабыли. Мнение любой собаки, живущей при гастрономе, сегодня нам интереснее. В стране, которую он обругал и покинул, ещё многое предстоит менять, но ментальная зависимость от мнения Макаревича* и ему подобных у нас в основном преодолена.

Иноагент Макаревич в связи с человеческой трагедией посмел рассуждать о пошлости. «Публичное вырывание собственных волос на просторах Интернета» он посчитал «пошлейшим занятием».

Это тот случай, когда чья бы корова мычала. Даже в молодости, когда он ещё сочинял довольно занятные песенки, приятные уху столичного восьмиклассника, неистребимый налёт пошлости на нём всегда чувствовался.

В то время я бы мог подумать, что это с моим вкусом что-то не так, но в дальнейшем это ощущение только усиливалось. Ни программа «Смак», ни вялые песенки на злобу дня, которые забывались на следующий день после выпуска, никак не свидетельствовали о его творческом, да и личностном росте. Со временем он приобрёл физиономию человека, которого не интересует ничего, кроме бабла. Да и он ли единственный?

Иноагент Макаревич изжил себя ещё до громкого отъезда в Израиль. Уже несколько десятилетий он не создаёт ничего интересного. Как по другому поводу пел другой иноагент, «он стар, он желает в сортир». Только вместо сортира иноагент почему-то ходит в русскоязычный Интернет – видимо, так и не выучил иврит.

Поразительно, что люди немолодые, которым пора подумать и о душе как таковой, и о том, как их наследие будут воспринимать потомки, вместо простого человеческого сочувствия предпочитают даже в такой момент ёрничать, выкобениваться и качать права. Любоваться собой на фоне пожара, как какой-нибудь Нерон недоделанный.

Почему-то они не видят, насколько омерзительно всё это выглядит со стороны. Казалось бы, будь ты проще, отложи в сторону обиду на страну, которая посмела идти не в ногу с тобой, скажи что-нибудь от сердца, покажи, что в тебе что-то людское осталось. Нет, гордыня не отпускает, бес толкает под локоть.

В «Крокус Сити Холле» был музей Муслима Магомаева, и вроде бы он чудом уцелел при пожаре. Но даже без всякого музея память о Магомаеве жива, и это светлая память. Вот кто понимал, как должен вести себя артист. Потому и помнят люди. А иноагент Макаревич с каждой публичной выходкой всё глубже роет себе яму забвения.

Симптоматично, кстати, что он отказывается помочь пострадавшим. Надеюсь, причиной тому не природная жадность, просто у него деньги кончились. Гонорары-то сегодня у других людей.

Зарабатывает SHAMAN – и он помогает. Группа «Пикник», перед чьим концертом случился теракт, выступила в Петербурге – и выручка в несколько миллионов рублей отправилась в пользу пострадавших.

А какая сегодня аудитория у Макаревича*? Его «туры по Германии» – это несолидно. Да и в Израиле, на новой родине иноагента, есть свои нуждающиеся, которым он, кстати, исправно сочувствует как своим.

Там у него свои, а здесь – чужие. Макаревичу не стоит удивляться, что и он для нас чужой. И мне хотелось бы, чтобы этот текст о нём был одним из последних в нашем публичном пространстве. Плюнуть, растереть и забыть навсегда.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

*Признан Минюстом РФ иностранным агентом.