Больница Филатова: как блестящий артист корил себя до смерти

Уникальный, ироничный. Один такой на весь свет. Демиург всего, что только можно.

Помимо высокого актёрства, Филатов был мастером художественного слова, мысли, звука.

Его искристые пьесы ставили в «Щуке», когда он там учился, выдавая их за только что переведённые творения итальянских неореалистов. И преподаватели велись, ибо написано было мастерски.

Потом его милые трагикомедии крутили по телевидению. Запомнилась кошка Бурёнка из уморительного спектакля «Часы с кукушкой», где он сам сыграл главную роль.

Там на голову рафинированной московской чете сваливается неотёсанный гость из тайги, вся трагедия жизни которого, насколько помню, состояла в неумении отличить раннего Рубенса от позднего.

Советую поискать этот шедевр в Сети. Он даёт представление о диапазоне одарённости автора. Воистину поцелован Богом взасос.

Леонид Филатов – человек в высшем смысле театральный. В авторской ленте «Сукины дети» он показал одновременно и сценический гадюшник, и особую гармонию отношений, присущую комедиантам. Показал их не совсем нормальными, но по-своему прекрасными людьми.

Он недаром был выбран на главную роль театрального режиссёра в великолепном фильме Константина Худякова «Успех». Тоже рассказ о «сукиных детях». Филатов там – умный, модный и талантливый постановщик из Москвы, прибывший в провинцию ставить «Чайку».

Потом с актёром случилась беда, с которой он боролся ещё десять лет. И этот свой инсульт тоже считал неразрывно связанным с театром – божьим наказанием за один неблаговидный поступок.

Когда худрук «Таганки» Юрий Любимов отчалил в эмиграцию, а на его место поставили тонкого Анатолия Эфроса, сборище неполживых антисоветчиков театра затравило его как «продавшегося режиму». Конфликт завершился смертью постановщика.

Леонид Филатов принимал в той травле активное участие. По прошествии времени опомнился, стыдился, до конца жизни принимал свой инсульт как расплату.

А вернувшийся в Россию Любимов потом двадцать лет с негаснущим увлечением рассказывал, как «зажимали» его, как храбро боролся он с советской властью.

Этот всегда казался мне дутой величиной.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.