Тихий, как в раю: почему Геннадий Гладков был настоящим гением
Высший дар небес признаёт за ушедшим от нас композитором обозреватель «Абзаца» Михаил Дряшин.
Геннадий Гладков теперь уже с нами навеки.
Мы ведь и вправду выросли на его музыке и под его музыку. Кажется, он был тут всегда, при этом никак себя не выпячивая.
Слова «Геннадий Гладков» для миллионов останутся просто титром из кино или мультика, или надписью с грампластинки. Никаких подробностей личной жизни, скандалов, никакого стремления «засветиться».
Когда другие искрили, он просто сидел дома и сочинял бессмертные мелодии.
С узнаваемой бородкой на французский манер и старческой уже беззубостью.
Однако был он вездесущ, наполнял мелодиями огромную страну. Все 250 миллионов граждан СССР, а потом и постсоветских республик были с ним знакомы заочно. И будут ещё необозримо долгое время.
Талант мелодиста – высший дар небес. Не каждый сочинитель удостаивается поцелуя музы Эвтерпы. Геннадий Гладков оказался достоин.
Из головы не выходит история, рассказанная создателем модной в своё время британской группы Soft Machine Робертом Уайаттом.
Приехали они в начале семидесятых в какой-то кампус в Америке. Встретил их фанатичный поклонник восторженным монологом: как хорошо, дескать, что вы приехали, а то вчера выступал у нас «Джон Смит бенд» (название условное) и все плясали.
Уайатта так и тянуло сказать импресарио: чувак, да если б мы могли сочинять что-то подобное Смиту, думаешь, мы бы лабали свою занудную шнягу? Но он сдержался, и группа со скромным успехом выступила перед хиппующими ботаниками.
На сто тысяч, если не на миллион сочинителей рождается один такой Геннадий Гладков, мелодии которого насвистывает потом всё человечество.
А сам он живёт скромно и умирает невпопад. И остаётся жить, пока не забыли его музыку. А её точно не забудут.
Такое не забывается.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
