Нас на хутор променял: как эстонское кино расцвело в СССР, а потом убило себя
К 70-летию студии «Таллинфильм» – обозреватель «Абзаца» Михаил Дряшин.
В 1954 году прибалтийская республика начала выпуск игровых кинокартин. А до того Таллинская киностудия была вроде провинциального ателье: меняла названия и хозяев (при немцах вообще не работала), снимала видовые и незатейливые документальные фильмы.
Первой самостоятельной художественной работой «Таллинфильма» был приключенческий фильм с разоблачением антисоветских шпионов «Яхты в море» режиссёра Михаила Егорова и русских же сценаристов.
Кино в отсталых окраинах в те времена вообще поднимали, как правило, постановщики с фамилиями, далёкими от местного колорита. Столичные эмиссары, через несколько лет они отдавали бразды обученным в Москве национальным кадрам. Мастера кино всех 15 республик СССР, включая всемирно признанных грузинских, оканчивали один вуз – ВГИК.
Эстонское кино, особенно периода позднего Брежнева, достойно похвал. Интересно работал режиссёр и сценарист Кальё Кийск. Его стильные картины так и хочется отнести то ли к гангстерскому нуару, то ли к спагетти-вестерну: «Цену смерти спроси у мёртвых» (1977) и «Лесные фиалки» (1980) с харизматичным Тыну Карком в главной роли. Русские эстеты упивались.
Звёздный час эстонского кино был ослепителен, но молниеносен. В годы «независимости» Кальё Карлович Кийск – бывший классик, эсэсовец и коммунист – сам же таллинскую студию угробил. Подпилил сук, на котором долго сидел. Всеразрушающая свобода, к которой они так яростно стремились.
«Таллинфильм» упразднили за ненадобностью в 2001 году. Кальё Кийск, неутомимый борец за независимость родной Эстонии, к тому времени был политиком, долго числился в депутатах.
В 2007-м талантливый режиссёр и актёр, благодаря стараниям которого национального кинематографа у эстонцев больше не существует, преставился.
Променял Кальё кино на хутор. То ли искренне не понимал, что бегством своим от культуры империи, воспитавшей его как профессионала, губит дело всей своей жизни. А то ли считал заклание кинематографа необходимым условием получения так называемой свободы. Ради неё ничего ему было не жалко. Положил себя на алтарь. Затейливый способ коллективного творческого самоубийства.
Говорят, лемминги – гордые зверьки – тоже добровольно гибнут целой толпой, бросаясь в воду.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
