Брат без брата: как дуэт писателей Вайнеров покорил сердца и распался

Совместное творчество восхищает любого, кто сам сочиняет. Как можно поделить сокровенное? Уступить часть воображаемого? Как взять себе то, что породил другой ум? Пусть даже близкий, родной.

Братья Вайнеры – не первый тандем в пантеоне культуры. Творили в кино братья Васильевы. Кумирами интеллигенции были Стругацкие. Мировая проза знает Эдмона и Жюля де Гонкур. И всё же, феномен братского творчества изумляет. И настораживает.

Аркадий и Георгий Вайнеры создали вместе два десятка литературных произведений. Почти все они широко известны благодаря талантливым экранизациям. Жанр, в котором творили братья, был чрезвычайно популярен в советской стране.

Детективами зачитывались трудящиеся и студенты. Люди перехватывали друг у друга бережно обёрнутые в пергаментную бумагу книги.

Вайнеры внесли в жанр свою мелодию – тонкое понимание психологии преступника и следователя. Созданные ими образы работника милиции, будь то легендарные Шарапов и Жеглов или разошедшийся огромными тиражами в печати и миллионными копиями на экранах следователь Тихонов, – новаторские. Вайнеровские.

В глубоком проникновении в тему не обойтись было без знаний профессионального следователя Аркадия и без недюжинного литературного дара Георгия.

Их творчество оборвалось внезапно – накануне распада страны, высоко ценившей их работу. В 1990-м Георгий уехал в США, выбрав сладкое слово «свобода».

Два десятка лет парной работы сменились одиночным плаванием в эмиграции, не принёсшим на алтарь словесности ровным счётом ничего.

Аркадий остался «на объекте». И тоже не смог ничего создать без брата.

Накануне отъезда Георгий увлёкся темой «ответственности народа за тоталитаризм». Её имплантировали в советские умы иностранные институты, близкие к Пентагону. В конце 1980-х специалисты по компостированию мозгов работали в СССР, проникали в творческие союзы, раздавали задания: «народ должен чувствовать коллективную вину».

Следователь Тихонов – советский интеллектуал, ироничный и влюбчивый, имевший сочувствие к оступившимся, – вдруг изменил себе. Стал преследователем теней прошлого, вовлекая в охоту на них читателя. В награду за такое усердие Георгию и открылась дорога в Нью-Йорк.

Служба в старейшей и совсем устаревшей газете «Новое русское слово» Георгию ничего не принесла. Газета при его редакторстве загнулась. Перестала быть ежедневной, стала приложением, а потом и вовсе была как будто продана украинскому олигарху Рабиновичу. И исчезла.

Ровно 15 лет назад Георгий умер «от сердца». Оно отказалось служить уходящей натуре.

На кладбище в Нью-Джерси вырос ещё один холмик с неприметной плитой и фамилией латинскими буквами. Проходящий мимо американец не всплакнёт и не преклонит голову: мало ли Вайнеров в Марьиной Роще...

Зато мы помним работников МУР Володю Шарапова и Стаса Тихонова. Знаем, как важно жить, приближая эпоху, нет, эру милосердия.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.