Неразгаданная тайна: почему Татьяна Друбич – артистка не народная

Москвичка Татьяна Друбич не стремилась к актерской профессии. В кино попала случайно.

Режиссер Инна Туманян искала на роль пятнадцатилетней героини девочку примечательной внешности в свой историко-приключенческий фильм «Пятнадцатая весна». Фильм о пионере-герое Александре Чекалине, погибшем в фашистском плену, снимался на киностудии детских и юношеских фильмов им. Горького в 1972-м.

Двенадцатилетняя ученица московской школы Таня Друбич сразила режиссера своей трогательной красотой и спокойной уверенностью. Пройдя пробы, была одобрена на роль первой любви главного героя.

Сегодня в кино романтику, а особенно чувственную подростковую влюбленность, не одобряют – её сложно снимать и некому играть, будто подростки XXI века перестали томиться от любви, а заразились от взрослых циничным пользовательским соглашением о взаимовыгодных отношениях.

А между тем советское кино, казалось бы, находящееся в жестких рамках идеологической цензуры, часто обращалось к этой теме и к этому щемящему, искреннему и неодолимому чувству, драгоценному и оставляющему след на всю жизнь. Пыталось вникнуть в проблемы подростков, понять их, рассказать и поделиться их душевным состоянием.

Большие мастера брались за эту тему. Множество прекрасных актрис вышли из ролей юношеских и подростковых и заняли зрительское внимание – Елена Проклова, Елена Цыплакова. Среди них и девочка с загадочной отрешенностью – Татьяна Друбич.

Однако первая роль не принесла успеха. Может быть, поэтому Татьяна и не поверила актерской профессии тогда. Но вторая её кинокартина – фильм Сергея Соловьёва «Сто дней после детства» стала настоящим фурором.

В историю о старшем отряде пионерского лагеря, сплетенную сценаристами и постановщиком с драмой Лермонтова «Маскарад», наполненную невысказанным томлением, целой гаммой противоречивых переживаний, влюбились миллионы зрителей.

Молодая актриса с несколько флегматичной манерой игры стала для них знаковым персонажем – символом первой любви. Фильм получил высокую награду на Берлинском фестивале. Друбич – славу, признание, поклонников.

Но её не увлекла актерская дорога. Окончив школу, Татьяна поступила в Московский медицинский. Получив диплом, работала врачом-эндокринологом. А кино считала скорее хобби.

В 17 она снялась в фильме «Смятение чувств» режиссера Павла Арсенова по сценарию гениального драматурга Александра Володина – автора «Пяти вечеров» и «Осеннего марафона». Тема та же – первая любовь. Сыграла безответно влюбленную старшеклассницу. Партнерами по площадке были уже известная всей стране Проклова, в ролях старших персонажей – Александр Калягин, Ия Саввина.

Роль посчитали неудачной. Однако лицо Татьяны на обложке журнала «Советский экран» не оставляло сомнений – она звезда кино.

Играла она девушку «чуждого классового происхождения» в костюмированном детективе Суламбека Мамилова «Особо опасные», впрочем, без особой вспышки интереса к своей роли. Зритель ожидал другой Тани – трогательно испуганной внезапно вспыхнувшим чувством. Такой, как в «Сто дней».

И дождался. Роли в фильмах «Спасатель» и «Наследница по прямой» режиссёра Сергея Соловьева, точно уловившего органику и присущую актрисе психотехнику, создали ей образ тот самый – ожидаемый зрителем: странной, удивленной, словно занесенной в нашу вселенную откуда-то извне девушки, пытающейся разобраться в нашем укладе жизни. Укладе, который в её присутствии становится фантасмагорическим и необъяснимым, толкающим зрителя к тому, чтобы взглянуть на него под другим углом.

В брак с режиссером Сергеем Соловьёвым Татьяна вступила, уже являясь признанной актрисой и врачом-специалистом районной поликлиники. Роль в фильме блестящего мастера кинодрамы Романа Балаяна «Храни меня, мой талисман» с участием Олега Янковского, Александра Збруева и Александра Абдулова – сразу трёх первоклассных красавцев советского кино – закрепила за Друбич статус большой актрисы с особым даром играть предмет вожделения в несколько отрешенной, почти жертвенной манере.

«10 негритят» – фильм по роману Агаты Кристи в постановке Станислава Говорухина с целым созвездием актёров и напряженным сюжетом – снимался одновременно с «Ассой» Соловьёва. Это был триумф режиссера у поколения, приходящего на смену отцам.

Невнятные отношения героини Друбич с придурковатым панком Банананом, в исполнении непрофессионального актера Сергея Бугаева, обилие продвинутой музыки, эскапады-интермедии Александра Баширова, трагическая развязка, мутные планы персонажа, исполненного Говорухиным, также поделившим своё время между «Банананом» и «негритятами» – создало смутный облик надвигающихся изменений, проявленный в финальной песне Виктора Цоя.

Фильм имел оглушительный успех. Прокат и касса надрывались от числа зрителей, поверивших «переменам». В чем-то фильм обернулся трагическим поворотом для всей страны.

Упадническая «Чёрная роза…» – продолжение саги, блестяще начатой «Ассой», – собрала остаточный интерес зрителя к персонажам игры в незрелую отрешенность. Время диктовало другую активность, отличную от кривляния масок и алхимических аллегорий декаданса, – активность выживания в токсичной среде торжествующего, уже грубого наезда на всё, чем люди дорожили ранее.

В финальную часть трилогии – фильм «Дом под звездным небом» – Татьяну режиссер и уже бывший к тому времени муж Соловьёв не позвал.

«2-Асса-2» – попытка извиниться за увечья, нанесенные обществу политикой перестройки и последующей за ней грабительской эпохой 90-х, не принесла Друбич, пожалуй, ничего ценного. Так же, как и роль Анны Карениной в переосмысленном режиссером романе Толстого.

Но зритель хотел увидеть на экране Татьяну, всё ещё красивую и не растерявшую своей артистической манеры – нарочито неубедительной, оставляющей поднятые в картине вопросы нерешенными, открытыми, вечными.

Друбич – артистка не народная. Её «особость» и неповторимость загадочна и изысканна. Она не играет народный характер и всегда будто скрыта за вуалью элитарности, неземного и таинственного происхождения. Поэтому ей так подходил всегда фон великой поэзии Пушкина-Лермонтова, в который погружали её чуткие талантливые режиссеры.

Попытки опростить её, использовать в образах, понятных «широкой аудитории», не дают ни ей, ни этим фильмам ничего.

Друбич – явление не столько само по себе выдающееся, обладающее силой и массой, сколько ценный артефакт, занесенный в коллекцию уникальных картин большими художниками прошлого периода нашего кино. Неповторимое произведение, восхищающее тем, как великолепно оно вписано в большое полотно.

Сыгранные актрисой роли и она сама – талисман интеллектуального и высокохудожественного советского кино.

Да хранит её Бог и вселенная, из далекого свечения которой она явилась когда-то, привнеся в наш мир неразгаданный белый шум инопланетных телепатических сигналов и тихую радость от созерцания её загадочной, ранимой и испуганной столкновением с нашей гравитацией красоты.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.