Информационный сброс: как союзники первый раз обманули Москву в Берлине

5 июня 1945 года представители Советского Союза, США, Великобритании и Франции подписали в Берлине Декларацию о поражении Германии и разделе Берлина.

Сегодня это кажется удивительным, но после подписания акта о капитуляции Германии в мае 1945 года в прекратившей существование стране еще некоторое время, пусть и формально, действовало нацистское правительство во главе с гроссадмиралом Карлом Дёницем. Тем не менее в конце мая все «министры» были арестованы, многие из них вскоре оказались на скамье подсудимых в Нюрнберге.

После этого военачальники союзнических войск и подписали Декларацию о поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии. В соответствии с этим документом оккупационные власти брали на себя ответственность за судьбу побежденной страны, которой гарантировали полноправное развитие. Также вооруженные силы Германии упразднялись навсегда, а в пользу победителей было конфисковано всё, что имело хоть какое-то отношение к военной промышленности.

Конечно, все основные положения декларации были сформированы задолго до победы – в частности, во время Тегеранской конференции 1943 года и на Ялтинской конференции в феврале 1945 года. Правда, западные союзники уже после окончания военных действий смогли тихой сапой засунуть в эти договоренности и настоящую «мину замедленного действия» – соглашение о разделе на зоны оккупации самого Берлина.

То есть советские войска, бравшие столицу, должны были подвинуться и отдать половину города американским и британским воякам, стоявшим все это время в сторонке. Свою зону потребовала и Франция – как бы «тоже победитель».

Но в разделе Берлина была своя логика. Дело в том, что Советский Союз в те годы придерживался идеи о воссоздании в скором будущем новой единой Германии – правда, уже без Восточной Пруссии, отошедшей СССР, а также без Силезии и Померании, которые забрала себе Польша. И разумеется, без права иметь свои вооруженные силы.

Тут же встал вопрос о новой столице этого будущего государства. Поскольку Дрезден (именно его Сталин планировал сделать столицей) был сожжен союзниками дотла, то решили все государственные учреждения оставить на старом месте – в Берлине. Стало быть, заявили на Западе, нам необходимо иметь в столице и «свои» районы. Дескать, общее же дело делаем.

Так в самом центре советской зоны оккупации и появился анклав «союзников».

Проблема была лишь в том, что к тому времени Лондон и Вашингтон уже тайно договорились держать курс на раздел Германии. Амнистированные гитлеровцы должны были стать передовым отрядом НАТО для новой войны против СССР. И Западный Берлин превратился не просто в плацдарм, а в эдакую порт-систему, как в капельнице, для постоянного впрыскивания яда в организм.

Конечно, в Москве всё понимали относительно планов «союзников», но надеялись, что англосаксы со временем одумаются.

Но нет. Запад только входил во вкус холодной войны. Сначала в Вашингтоне вразрез со всеми положениями Декларации о поражении Германии утвердили «план Маршалла» – по сути, это был первый и самый главный шаг к разделу де-юре все еще единой Германии на два государства.

Затем, в июне 1948 года, англосаксы без согласования с Москвой провели свою денежную реформу, которая окончательно закрепила за западной зоной оккупации статус «альтернативного» германского государства.

Вскоре новые марки появились и в Западном Берлине. И тут же по всему городу начался хаос. Дело в том, что западные державы придумали откровенно грабительскую схему обмена, когда каждый гражданин мог обменять только 60 старых рейхсмарок. Причем 40 марок меняли по первому требованию, а 20 – только через два месяца. Чтобы не создавать покупательского ажиотажа.

Но ажиотаж был создан в Восточном Берлине, где все еще принимали старые марки. Поскольку граница между зонами оккупации в то время была условной и берлинцы могли свободно ходить из района в район, «западники» бросились в восточную зону, сметая с полок магазинов абсолютно все товары, лишь бы избавиться от старых денег.

Напомню, что в те годы Германия практически ничем себя не обеспечивала: все продовольствие и товары первой необходимости поставлялись из разоренного войной Советского Союза, который подчас отрывал от себя последнее для помощи освобожденным народам. И пока немцы морщили носы из-за дефицита мармелада и свежей выпечки, в России в это самое время крестьянские дети натурально голодали.

Разумеется, наши власти в Восточном Берлине объявили об экономической диверсии и постарались принять меры – хотя бы закрыть границы советской зоны. Но на Западе тут же поднялся дикий вой о «блокаде» Берлина.

«Добренькие» американцы даже организовали сброс с самолетов тюков с гуманитарной помощью на парашютах для горожан – специально для репортеров. Правда, газетчикам не объяснили, что самолетам с помощью приходилось лететь более 160 километров над советскими позициями, так что, будь блокада настоящей, ни один самолет просто бы не долетел бы до «осажденного» Берлина.

После этого советская сторона несколько раз ставила вопросы об обмене территории Западного Берлина на приграничные районы, но каждый раз встречала отказ. Еще бы! Что значат какие-то районы по сравнению с таким рычагом давления на восточных немцев?

Словом, стоит ли удивляться, что в Западной Германии с тех пор выросло не одно поколение политиков, для которых обман России и русских стал не просто чем-то естественным, но и обязательным для карьеры.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.