Он такой Вадим: чем бесславен издатель русофобского романа Максима Кантора

К Максиму Кантору, непосредственному производителю художественной продукции руками и прочими творческими местами, у меня претензий нет. Из него выходит ровно то, что в меру сил и способностей он может вытужить. Лучше всего у него получается самый ходовой товар на современном рынке искусства – русофобия, очернительство и клевета.

Но раз этот человек годами ловко избегает заслуженного звания иноагента, без проблем выставляясь и издаваясь в России, значит, это кому-то да нужно. И речь вовсе не о посетителях его выставок или читателях. Кто-то ведь стоит за процессом размещения в Третьяковке и Русском музее его картин, а также за изданием, пиаром и распространением его книг.

Вот о последнем хочется особо поговорить, благо повод громкий.

У каждого должностного преступления есть исполнитель с именем и фамилией. В нашем случае это Вадим Левенталь. Неискушённому в литературных делах читателю всезнающий «Яндекс» может весьма комплиментарно поведать об этом человеке:

«Сегодня Вадим Левенталь – один из самых известных литературных культуртрегеров в стране. Он зорко следит за появлением новых интересных писателей, издаёт и маститых авторов».

Тяжёлая ноша, высокая миссия. Впрочем, с высоты нынешней должности главного редактора Евразийского книжного агентства Вадиму Левенталю и смотрится зорче, и издаётся легче. Недаром всё самое новое, интересное и в разной степени маститое он годами любовно собирает в особой серии, без лишней скромности названной «Книжной полкой Вадима Левенталя».

Одно из любимых слов редактора Левенталя – «бомбически». Наверное, ходовое у известных культуртрегеров. Вот, например, про книгу некоего «нового интересного писателя»:

«Бомбическая вещь, ядерная смесь Полины Дашковой и Александра Проханова. Со всеми модными темами: травматические отношения дочери с отцом, абьюз и харассмент, рефлексия о девяностых и так далее. При этом крайне живой и напряжённый сюжет, настоящий page-turner».

Вадим Левенталь целенаправленно пополнял свою полку настолько бомбическими изделиями с заднеприводными запалами, что ошалевший и оглушённый читатель быстро переименовал его импринт в «Книжную попку Левенталя». Ей-богу, с трудом подыскиваются цитаты для публикации в приличном издании, да и то без купюр не обойтись:

• «Мы вон с Андрюхой как-то бухали-бухали, а потом я ему говорю: «Слушай, а хочешь меня <...>? Ну это не как пидоры, не подумай, а просто из любопытства». А он такой: «Да <...>, давай!» Ну портки сняли, да он мне засадил. Больновато, но <...>. По пьяному-то делу». (Влад Ридош «Пролетариат»).
• «Томас-Кончита, виляя бёдрами, стянул джинсы и трусики-бикини, улёгся на стол, привычным движением развёл ягодицы. Как только Дмитрий вошёл в певца, тот издал своё сладкое «ах» (Роман Богословский «Токката и фуга»).

Однако времена на дворе для дальнейшей гей-пропаганды настали не самые благоприятные. Но прежде чем рассказать, что случилось дальше, позволю себе вспомнить наставление Левенталя молодым и прочим писателям:

«Грубо говоря, нужно писать правду и не врать самому себе. Писать то, что тебя действительно волнует, и теми словами, с теми интонациями, которые принадлежат тебе».

Как скажете, Вадим Андреевич. Вдохновлюсь и продолжу.

А дальше случилось так, что крёстный отец подзаборной квир-литературы, которую он исправно продвигал на премии, благо служебное положение позволяло, вовремя сообразил, что теперь жирные гранты водятся в других, далёких от его эстетических интересов местах. В моде нынче – политика и патриотизм. Надо осваивать новые рубежи.

Стоило ушлому Левенталю без мыла пролезть в шумный и крикливый патриотический «Союз 24 февраля», как на вопрос, когда там внутри сработает очередной его бомбический заряд, появился ответ: в ближайшее время.

И наш персонаж с внешностью очкастого Снусмумрика, по явному недоразумению называемый главным редактором, не подвёл. Взял да и тиснул в своём книжном агентстве двухтомный роман Максима Кантора, в котором как минимум несколько фрагментов тянут на серьёзные уголовные статьи.

Судите сами: Россия, оказывается, устраивает на освобождённых территориях пыточные и расстреливает с помощью артиллерии колонны беженцев. А ещё Россия «дала ничтожно мало» всяким народностям, например бурятам, но теперь требует от них умереть за этот долг перед ней...

Как уже говорилось выше, от самого живущего в европах Кантора иного ожидать не приходится. Но самовлюблённый и не сильно умный главред, который зачем-то взял в работу нашпигованный выпадами в сторону России и откровенными нарушениями Уголовного кодекса текст, не сразу осознал всю серьёзность положения. Поначалу даже пытался пошучивать в своём Telegram-канале, мол, «шкандаль продажам не помеха». И вообще, его подопечный Кантор – «коммунист, интернационалист и христианин». Очевидно, эту правдивую информацию усердный издатель почерпнул из таких вот постов в соцсетях (2014 год, орфография автора Кантора сохранена):

«Случившееся в этот год заставляет пересмотреть ряд суждений, казавшимися бесспорными. Хочу попросить прощения у солисток группы Пусси Райот. <...> Сделанное вами – считаю наиболее осмысленным произведением начала века».

Так что все вопросы, заявил патриотический Левенталь, к интернационал-коммунисту и христианину Кантору. Он вас научит в храме у алтаря танцевать и родину любить. А труд Левенталя в качестве главреда «заключается в том, чтобы издавать книги. Я принял в работу рукопись автора, которого никто не признавал иноагентом, и никаких законных оснований запрещать его книгу к печати и распространению не было и нет. /.../ В романе, который я принял к печати, <...> нет никакой дискредитации Вооружённых сил РФ».

И всё бы хорошо, да что-то нехорошо. А нехорошо оказалось вот что: выходит, главный редактор Евразийского книжного агентства ни предыдущих текстов издаваемого автора, ни поступившей новой рукописи не читал. Иначе как можно было вообще «принять в работу» текст с пассажами о бурятах, пыточных и расстрелах беженцев российской стороной, понимается с трудом.

А вот люди у нас в стране книги, оказывается, читают внимательно. И с недоумением цитировали, спрашивая, как такое вообще издали. Но горе-профессионал всё пытался резонёрствовать, кивать зачем-то на Бармалея Чуковского и сетовать, мол, «думать сложнее, чем возмущаться». Да-да, Вадим Андреевич. А исполнять свои служебные обязанности вообще непосильная задача для некоторых, оказывается.

В итоге ситуация обострилась. И если в Москве презентацию антироссийского буквопродукта (который Левенталем выдавался под видом «большого русского романа») провести удалось, то вот с Питером уже не вышло. Отменили праздник жизни. «Шкандаль» оказался помехой. Продажи под вопросом. И вообще запахло бомбическими неприятностями для причастных.

И тут начинается вторая часть Мерлезонского балета. Поняв, что их сейчас будут бить (возможно, ногами), концессионеры принялись пародировать известное: «Товарищ Сталин, произошла чудовищная ошибка...» Обоим пришлось приносить извинения. Но в каком дивном оформлении!

И Кантор, и Левенталь разразились сообщениями в Telegram-каналах о некой непреодолимой, мистической силе, которая самым таинственным и непостижимым способом воспрепятствовала патриотически правильной редактуре. Как человек, склонный к творческой выдумке, Кантор отстаивал загадочность «финальной вёрстки книги», попутно кивая на «западные СМИ», и винил во всём именно их. Левенталь с функционерской сноровкой оправдывался загруженностью работой и заверял, что теперь-то сожалеет и кусает локти.

Это довольно грустно – слышать от целого главного редактора лепет о том, что «при финальной сборке может случиться epic fail и он случился». Как руководитель множества литпроектов и редактор с многолетним стажем, могу согласиться, что в нашей работе случается разное. Но подобный левенталевскому epic fail происходит лишь в тех случаях, когда редактор не соответствует своей должности и пренебрегает обязанностями. И конечно, когда он морально нечистоплотен, ленив и беспринципен.

В других областях, например в медицине, за подобный epic fail врача ожидает целый набор последствий: потеря репутации, судебные тяжбы, увольнение. Возможно, лишение свободы. В литературе же всё больше норовят отделаться извинениями, рассказами о локтях и поиском оправданий своему бракодельству. Куда только подевались былые рассуждения о честности...

Как тут не вспомнить бессмертную классику: «Чем жизненнее и красочнее становились те гнусные подробности, которыми уснащал свою повесть администратор..., тем менее верил рассказчику финдиректор... финдиректор уже твёрдо знал, что всё, что рассказывает ему вернувшийся в полночь администратор, всё – ложь! Ложь от первого до последнего слова».

А Максим Кантор, к сожалению, статуса иноагента пока не получил, хотя депутат Ольга Занко уже попросила Минюст разобраться. Но зато есть другое слово, меткое и верное, недаром ещё пушкинское – «врагоугодник».

Кантор со своими нападками на Россию, ложью и «случайно оставшимися фразами» в тексте идеально подходит под это определение. И всякий сотрудничающий с врагоугодником, мало чем от компаньона отличается.

Организаторам и кураторам «Союза 24 февраля» хочется сказать: вот вам хороший урок, чем чреваты неразборчивость, всеядность и непотизм.

Впрочем, судя по тому, как там уже начали «приятеля Левенталя» выгораживать, не пошёл урок впрок.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.