Слово на букву «б»

Слово «банкротство» в свежем отчёте Роснано употребляется 84 раза. Основная суть сводится к одному: «У нас очень мало денег. Их просто вот совсем мало». А ведь каких-то восемь лет назад тогда ещё глава госкорпорации Анатолий Чубайс говорил прямо противоположное. Сегодня Чубайс – независимый эксперт из Глазго, а Роснано – почти банкрот.

Президент России Владимир Путин на пленарной сессии Восточного экономического форума (ВЭФ) в середине сентября заявил, что Чубайс «удрал», а в Роснано идут «сложные процессы». Четвёртого октября пресс-секретарь президента Дмитрий Песков добавил, что сложными процессами занимается правительство России. Определённые успехи в этом непростом деле есть. Но финансовая дыра «слишком большая».

В отчёте говорится, что размер чистого долга компании за первое полугодие 2023 года увеличился с 90,8 млрд рублей до 95,6 млрд. После предупреждения Роснано о риске банкротства цены на облигации (долговые бумаги) компании тоже стали «нано». В первые минуты торгов 4 октября их котировки обвалились на 5–40%. Покупатели облигаций опасаются, что в случае банкротства никто обязательства по бумагам погашать не будет.

Строго говоря, финансовые проблемы у госкорпорации начались не сегодня. В прошлом году Минфин уже гасил облигации Роснано на 9 млрд рублей.

А были ли проекты?

Роснано появилось на свет в 2011 году. Через шесть лет существования – в мае 2017 года – у главы госкорпорации поинтересовались: результаты где? На это нанореформатор Чубайс не растерялся и заявил, что, мол, многого хотите – специфика наноотрасли заключается в том, что сначала в «сырую русскую землю» сажаются семена, а потом из них вырастают «технологические кластеры».

Кластеры так и не появились, несмотря на довольно существенные инвестиции. Роснано вложило около 130 млрд рублей в 87 производственных проектов и десять венчурных фондов.

«Проекты Роснано можно найти в самых различных отраслях. Мы вкладываем средства в медицину и биотехнологии, наноструктурированные материалы, опто- и наноэлектронику, машиностроение и металлообработку, возобновляемую энергетику и энергосберегающие решения», – сообщали в компании.

Название компании в российском инфополе чаще появляется в связи с коррупционными скандалами, а не реальными проектами. Но они, к удивлению многих, тоже есть. 6 сентября в телеграм-канале главы Нижнего Тагила Владислава Пинаева появился пост о технологии Роснано на тагильских дорогах. При укладке финишного слоя асфальта на улице Фрунзе подрядчик попробовал использовать модификатор на основе резинового порошка, часть которого – крошка от изношенных шин.

«Он внедряется в асфальтобетонную смесь и придаёт ей улучшенные характеристики. Время службы покрытия увеличивается на 30–50%. Оценим во время эксплуатации», – говорится в сообщении.

В этом году Роснано также сообщало о том, что светодиоды их портфельной компании «Русалокс» осветили вагоны Бакинского метрополитена, а компания «Оптиковолоконные системы» в 2022 году перешагнула отметку в 10 млн км произведённого оптоволокна.

Вопрос приоритетов

То есть проекты у Роснано есть, но результаты вышли какие-то слишком «нано». Вот и возникает вопрос: стоит ли в очередной раз вливать бюджетные деньги и спасать организацию?

«Уже был прецедент, когда Роснано спасало государство. Думаю, сейчас это не приоритет. По словам министра финансов Антона Силуанова, приоритет – это СВО. Сейчас большая вероятность, что Роснано помощь оказывать не будут»,– рассказал «Абзацу» финансовый аналитик Андрей Верников.

По его словам, наиболее вероятный сценарий – глубокий аудит компании и её разделение на две части: «жизнеспособные и нежизнеспособные подразделения».

Всё в лучших традициях эффективного менеджера Чубайса, который реализовал в нашей стране не один «успешный» проект. У Роснано, как у самурая, больше нет цели – есть только путь. Вопрос лишь в том, какой это путь: крутое пике или плавное падение. Мойша Израилевич доволен.