Папа и Карло: почему канонизация католиками 15-летнего подростка – история про пиар

Недавно папа римский Лев XIV торжественно причислил к лику святых Католической церкви первого апостола цифрового поколения – подростка Карло Акутиса, скончавшегося от лейкемии в 2006 году.

Карло было всего 15 лет, он очень любил Иисуса Христа и помогал священникам – конструировал сайты о чудесах.

Когда я читаю про то, что «Ватикан канонизировал первого миллениала», про то, что «Католическая церковь поворачивается лицом к молодежи», и про «святость в кроссовках», хочется сказать словами из детского советского мультика: «Горшочек, не вари!».

История Карло Акутиса пронзительная, потрясающая и вдохновляющая. Но она не про веру и не про Церковь. Она не про миссионерство, а про пиар.

По большому счету это эхо Второго Ватиканского собора, который попытался «модернизировать» католицизм и сделать его ближе современному человеку. Только что значит «ближе» и что значит «человек»?

Конечно, у Католической церкви сегодня немало сложностей. Коррупционные скандалы, многочисленные дела о педофилии и насилии со стороны «преступников в сутанах», конечно, не привлекают в храмы молодежь. Но едва ли Ватикану что-то удастся здесь изменить, запустив культ почитания Карло Акутиса. Это все равно что капнуть каплю меда в бочку с дегтем. Припудрить пятна грязи на лице, как якобы делали прусские солдаты XVIII веке.

Есть такой термин, впервые упомянутый, кажется, католическим профессором Антонио Спадаро, – «гуглизация веры». Религиоведы еще называют это «медиатизацией религии». Это ситуация, в которой то, что мы думаем о религии и вере, все больше определяется поисковой выдачей.

Именно на этом выстроил свою стратегию продвижения в Ватикане ЛГБТ*-повестки кардинал Виктор Мануэль Фернандес. Когда ему сказали, что папская энциклика о благословении однополых союзов возмущает верующих католиков, тот возразил: «Зато семь миллиардов просмотров!» То есть логика такая: «Неважно, что пишут о нас, главное – оставаться в первых строках поисковой выдачи. Пока мы там, у нас есть шансы выжить как институция».

Ошибка тех, кто делает ставку на такой подход, в том, что христианство работает по-другому. Хотя в католических пабликах Карло Акутиса уже прозвали «инфлюенсером Бога», всем прекрасно понятно, что Бога невозможно «продвигать». Христианство – религия благодати, то есть веру дает сам Бог. И никто не сможет уверовать вследствие удачной пиар-кампании. Вера вообще не товар, чтобы быть объектом рынка.

Карло Акутис своей жизнью, конечно, свидетельствовал о Боге. В этом смысле он, вероятно, святой в подлинном, раннехристианском смысле слова, от греческого μάρτυς – «свидетель». Но цель канонизации Карло явно не в том, чтобы неверующие стали верующими, а в том, чтобы новости про Ватикан читали все. Забальзамированное тело юноши, выставленное напоказ в стеклянном саркофаге (не будем проводить параллели с нашим Мавзолеем), преследует ту же цель.

Могу сказать как церковный журналист: я прекрасно понимаю, что религиозный контент вообще крайне сложно уложить в современные форматы и сколь-нибудь успешно дистрибутировать, если в нем нет элементов политики. Никого ведь не интересует богослужебный круг – все наши праздники, крестные ходы (если только не общемосковский, который был недавно).

Как говорил один дорогой мне священник: «Что вы занимаетесь всякой ерундой, какие могут быть церковные новости?! Мы живем для вечности». Поэтому пиарщики Ватикана вынуждены изворачиваться и изобретать сюжеты. Просто не надо говорить здесь про «миссию».

Особая миссия для молодежи – это, по гамбургскому счету, тоже блеф нашего времени.

В Церкви нет молодежи и стариков. Как говорит апостол Павел, в ней нет «ни эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, ни варвара, ни скифа, ни раба, ни свободного». Евангелие обращено к вечному в человеке, а не к преходящему. Поэтому молодежные форматы работают в очень ограниченном диапазоне и хорошо, если не отпугивают думающую часть юных.

Попытка привлечь молодежь такими маркерами, как «компьютер» и «кроссовки», говорит о том, что канонизацию Акутиса готовили явно люди старшего поколения, для которых все это было чем-то волшебным и сказочным. Тут вспоминается история про то, как патриарх Кирилл предложил для привлечения молодежи в храмы создать «хорошую молодежную телепередачу о православии».

Церковные институты, в которых наибольшим авторитетом всегда пользовались люди старшие, заслуженные, с духовным опытом, конечно, не могут (да и не должны) успевать за всеми трендами.

Настоящая проблема, о которой говорят серьезные католические миссионеры, впрочем, кроется в другом. Как отмечал известный в Европе епископ монсеньор Мариано Крочата, люди, рожденные в цифровую эпоху (так называемые nativi digitali), отличаются от предшествующих поколений тем, что они не выступают за Бога или против Бога, а тем, что они в принципе учатся жить без Бога и без Церкви. То есть, в отличие от предыдущих поколений, большинство из них – не верующие и не атеисты, им просто все равно. 

Как церковным деятелям обращаться к такому поколению – никто из церковных миссионеров пока не придумал.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

*Движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в России.