Следствие ведет патриот: чем Конан Дойл отличался от Шерлока Холмса

Сэр Артур Игнатиус Конан Дойл (почему-то Игнатиус обычно выпадает, хотя родители, интеллигентные ирландские католики, назвали его тройным именем) умер 7 июля 1930 года, то есть застал ХХ век во всей его красе.

До прихода к власти Гитлера он не дожил, но гибель «Титаника», Первая мировая война, независимость Ирландии и русская революция – все это случилось на его веку. Будучи активным и яростным публицистом, он успел бы, наверное, откликнуться на нашу коллективизацию и письмо Сталина «Головокружение от успехов», если бы это было ему хоть сколько-нибудь интересно.

А между тем у нас сложился стереотип о Конане Дойле как о человеке скорее XIX века, тем более что родился он в действительно далеком от нас 1859 году. «Двадцатый век начинается» – так назывался последний сезон советского сериала «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона». Следовательно, девятнадцатый заканчивается, а на пороге между веками, провожая одно столетие и встречая другое, стоит автор, сэр Артур. 

Русскому читателю эта легендарная пара персонажей должна была быть особенно близка. Ведь Шерлок – это тот же тургеневский Базаров, который от препарирования лягушек перешел к занятиям более практическим и более полезным обществу. А доктор Ватсон – это вроде как Аркадий при нем, миссия которого, тоже весьма полезная, как раз и состоит в том, чтобы «говорить красиво». Врачом по профессии был и сам Конан Дойл, подобно нашим Чехову и Булгакову. А вот математику он ненавидел, поэтому гений преступного мира Мориарти – профессор математики.

Сегодня жанр детектива обрел благородную патину. Жорж Сименон, Агата Кристи считаются вполне респектабельными авторами, а уж Конан Дойл как отец-основатель этого рода литературы тем более в большом почете.

Между тем при жизни писателя на книжки про сыщиков смотрели косо. Милого нашему сердцу Холмса высоколобые эстеты мешали в одну кучу со всякими пинкертонами и прочей низкопробщиной. Бернард Шоу назвал Холмса «наркоманом, лишенным приятных качеств». Так что путь Конана Дойла в большую литературу был тернист.

Это теперь мы понимаем, что Шерлок Холмс был в мировой словесности первым ярким образом интеллектуала новейшего времени – человека сложного и независимого, но совершенно необходимого для развития общества. Может быть, образ утрированный, но, если бы Холмс не выламывался из буржуазного викторианского порядка, читатели бы его не полюбили. Очень надеюсь, что у Роскомнадзора никогда не возникнет к нему претензий.

В своей эпопее о Шерлоке Конан Дойл создал и особый лондонский миф. Пожалуй, на фоне этого Лондона поблек Лондон Диккенса. Недаром дом 221В по Бейкер-стрит привлекает туристов так же, как балкон Джульетты в Вероне и «нехорошая квартира» в Москве. Убедить публику в том, что твои вымышленные герои жили по реальному адресу, – это высший литературный пилотаж.

Конану Дойлу доводилось говорить о своем самом известном персонаже то же, что Флобер говорил про мадам Бовари: «Шерлок Холмс – это я». Однако здесь он явно лукавил. Допускаю, что Шерлок мог вступить в масонскую ложу – хотя бы для того, чтобы выследить высокородного преступника. Но с точными науками у него было все в порядке.

И уж наверняка материалист Холмс не смог бы увлечься спиритуализмом, тогда как Конан Дойл стал приверженцем этого течения еще в молодые годы, а к старости и вовсе сделался крупным теоретиком общения с загробным миром.

Кроме того, сэра Артура волновало множество самых разных вопросов, по которым он неутомимо высказывался в печати. Можно сказать, что он был колумнистом. Ему приходилось писать и о спортивных соревнованиях, и о положении рабочего класса, и о громких судебных процессах. Он критиковал колониальную политику других держав, но, конечно, свою родину всегда поддерживал и даже получил прозвище Патриот. 

Но Конан Дойл не был диванным патриотом. На англо-бурской войне он был военным врачом, а во время Первой мировой – военкором и организатором волонтерского движения. Словом, он поступал так, как и должен поступать писатель в трудное для страны время, – был со своей армией и со своим народом. И пример сэра Артура еще раз убеждает нас в правоте тех современных русских литераторов (например, таких как Дмитрий Филиппов и Даниэль Орлов), которые в наше время не жалеют сил и здоровья ради своего Отечества.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.