Блюз-электрификация: почему русского рока не существует

В одном из московских кафе 6 октября 1964 года прошло дебютное выступление группы «Сокол» – первого рок-н-ролльного коллектива, певшего ещё и на русском языке. Всё, что осталось от могикан на плёнке, – песня «Фильм, фильм, фильм» из одноимённого мультфильма.

Так называемый русский рок. По моему мнению, его вовсе не существует. Эта музыка окончательно сформировалась в 70-х как подкатегория дворовой песни, исполняемая на электроинструментах.

Сначала в ней действительно ощущалось влияние рок-музыки, но чисто техническое. А затем доморощенные рокеры сползли к другим песням. Одни ушли в городской романс, вторые – в как бы декаданс, третьи – в этнику, четвёртые – в откровенный стёб.

Панк – единственное направление западной рок-музыки, которое и вправду играли у нас все кому не лень. Алексей Рыбин, один из учредителей «Кино», признавался, что весь цоевский коллектив с жадностью слушал пластинки Sex Pistols, Игги Попа и The Stranglers. «Алиса» во всех её вариациях питалась схожими источниками. Как и многие у нас.

Дэвид Боуи и петь-то особо не умел, а стал кумиром русского рока. В ряду его вдохновителей вообще редко встретишь толковых музыкантов, там всё больше бунтари из контркультурных помоек. Наши рокеры игнорировали Pink Floyd, King Crimson и Deep Purple, ориентируясь на The Clash или T.Rex для особо продвинутых.

От импортных рокеров наши взяли внешний вид, эпатаж и яростный нонконформизм. А музыка оказалась лишней. Исполнители пацанских песен надели панк как концертный костюм. И получили народную любовь только за это.

Иначе сложилась судьба у решивших играть взаправдашний рок и блюз. При всех стараниях «Ария» с «Мастером» ну никак не Judas Priest, а уважаемые Белов и Воронов так и останутся крепкими блюзовиками четвёртого эшелона. Не в свои сани сели.

Самые достойные из всерьёз пытавшихся быть музыкантами неминуемо съезжали у нас в русскую традицию, от которой изначально хотели дистанцироваться. Вспомним хоть ослепительного Анатолия Крупнова.

По моему разумению, русский рок – на самом деле шансон. А то, что принято именовать у нас русским шансоном, – блатняк. И всё встаёт на свои места.

Шансон у французов или каких-нибудь израильтян – в меру агрессивный песенный жанр, своего рода мелодекламация. Донесение текста посредством несложных мелодий.

А блюз – это не «когда хорошему человеку плохо». И не обязательно протяжно так и со слезой. Блюз может быть вполне себе бодрым и жёстким. Даже бойцовым.

Замечательных русских песен, причисленных к року, великое множество. Только это не рок. Да, песни эти исполнены с надрывом, с характерной каплей остервенения. На этом, однако, сходство заканчивается. Рок вообще нам чужд, как устрицы или фуагра. Наше – совсем другое.

Джазовый оркестр Утёсова ведь тоже играл не джаз, при всём уважении к маэстро, поклонником которого я сам являюсь. Да и так называемый русский рок вообще-то всей душой люблю.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.