Вкусно и дочка: почему Леониду Агутину не стоит страдать по России
Леонид Агутин разместил в Фейсбуке (запрещён в России) страдальческий слёзный пост о том, что мир тонких материй-де рухнул, всё небыдло уехало, а осталось в России только сами понимаете что. Одни чумазые. Это конспективно. В первоисточнике – почти белый стих.
Для начала давнее, довоенное воспоминание о трёп-сплетня-шоу Малахов-стайл на одном из главных телеканалов – то ли Первом, то ли втором. Поводом стал какой-то из юбилеев Леонида.
На клюквенном этом представлении Агутин и супруга его Анжелика (в девичестве – Мария Юрьевна) взахлёб гордились дочерью своею, которая всего добилась сама, жизнь ея удалась, посему обитает она в Майами и в ус не дует. Населению предлагалось от всей души за неё порадоваться, а сама дочь при этом выходила в эфир, кажется, из Швейцарии.
Да пусть обитает где хочет, её право. В свободной стране живём. Но бравурная огласка постоянного места жительства резанула не по-детски.
Ругался я тогда у телевизора не столько на родителей, сколько на руководителей федерального нашего рупора, которые, совершенно не чуя под собою страны, то ли искренне не понимали допущенной бестактности, то ли вправду диверсанты. Ибо формируют у доверчивой аудитории систему ценностей и жизненных ориентиров, в которой заветной мечтой каждого россиянина ставится бегство в «цивилизованные» страны. Им можно и нужно публично гордиться. Вона как ребёночка пристроили, всей деревне на зависть.
А родители, разумеется, безмозглые. Разумеется, страны, в которой живут и зарабатывают, не чувствуют, не понимают и даже не пытаются. Всё как у многих в тусовочке.
Ма-а-асковский мальчик с чисто ма-а-асковскими ужимками, из центровых, учился в элитной школе с такими же «золотыми» отпрысками. Небесталанный, первый на русской сцене как бы латинос. С как бы сбитой ма-а-асковской дикцией.
Хороший мелодист, умело балансирует на грани попсы и не совсем. Бывший клубный парнишка, теперь клубный дедушка. А в голове, кажется, ничего кроме синкоп. И, понятно, свобода – главная ценность. Но при условии материального благополучия. Последнее как воздух, его не может не быть.
И вот наступает вдруг зыбкое время. Публика накалена. Манифестов и клятв верности от тебя никто не требует. Можешь промолчать, пытать не будут. Просто будь осторожен.
Если хватило бестактности хвастаться устройством ребёнка по ту сторону занавеса, не страдай, что аборигены «не понимают значения слова «пошлость» (кстати, хождение босиком по сцене с намёком на Карибы – невообразимая пошлость, переименование Маши в Анжелику – тоже).
Да, они иногда не встают, когда входит дама, и не знают второй строчки стиха, когда ты произнёс первую. Но если случилось громко пукнуть в лифте, уже не строй из себя эстета. Попутчики и так всё ощутили.
Не стоит, прощаясь после сытного ужина, удовлетворённо рыгнув, укорять хлебосольных хозяев за отсутствие тонких манер. Если уходишь – давай с достоинством. Благо семейство давно уже там, да и сам ты непонятно где.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
