У победы женское лицо: почему нам важно помнить о Даше Дугиной

В первый и последний раз я увидел Дашу Дугину за несколько часов до её гибели, на фестивале «Традиция» в подмосковном Захарове. Она стояла рядом со своим отцом, философом Александром Дугиным, и я даже не понял, кто эта девушка. В лицо я её не знал. Где-то рядом уже крутились её убийцы.

Мы с женой и дочерью уехали минут за 20 до конца заключительного концерта. Было уже темно, и когда мы дошли до парковки для участников, моя дочь увидела две удаляющиеся тени с фонариком. Я не придал этому значения. Дома, проснувшись среди ночи, я узнал, что Даша Дугина была взорвана в своей машине у поворота на Москву, в посёлке Большие Вязёмы.

Не только для меня и моих товарищей, но и для тех, кто не оказался в этот день так близко от этой смерти, была ясна важность произошедшего. Это было началом украинского террора в России. С этого момента война перестала быть делом специалистов где-то на рубежах Отечества. Она явилась в столицу, а значит, могла обнаружиться всюду и прийти к каждому.

Как мы знаем, война против русских интеллектуалов была продолжена. Весной следующего года в Петербурге взорвали военкора и писателя Владлена Татарского; как потом оказалось, за месяц до этого его убийца, Дарья Трепова, сидела рядом со мной на одном литературном вечере. Вскоре в Нижегородской области чудом выжил после взрыва Захар Прилепин и погиб его соратник Саша Злой.

Впрочем, машина украинского террора убивает безоружных людей всюду, где может до них дотянуться: и в Донбассе, и в Белгородской области, и вот теперь в Курской. Не только за идеи убивают, не только за книги и лекции, но и просто за то, что ты русский. Даша стала самым ярким образом русского человека, в которого целятся современные нацисты. Символом нашей борьбы и лицом нашей будущей победы.

Мне выпала честь: моя книга вышла в одной серии с книгами Даши Дугиной. И в один прекрасный день издательство АСТ прислало мне подарок – одну из этих книг под названием «Топи и выси моего сердца». Даша, как и её отец, была философом, но это не философская книга, а откровенный дневник, который она вела вплоть до дня своей смерти.

Это дневник сложного и стремительного человека, который постоянно чем-то занят и боится, что ничего не успеет. Человека, погружённого и в поток собственной мысли, и в практическое действие.

Здесь есть приметы жизни обычной молодой женщины: дискотеки и раф со сливками, копание в собственной психике и беспокойство из-за внешности. Здесь есть желание найти земную любовь. Здесь есть общение с самыми разными людьми – от Башара Асада до Гоши Рубчинского. Но главное в том, что Даша – дочь своего отца.

Я не сказал бы, что Даша часто упоминает отца в дневнике. Просто очевидно, что она полностью находится в его интеллектуальном поле, воспитана на тех же книгах, живёт в кругу тех же идей и идеалов. И в этом я вижу сюжет трагедии.

Даша называла себя Антигоной, но когда я думаю о её судьбе, мне приходит в голову другой греческий миф – об Икаре и Дедале.

Обычно дети вырастают и обретают собственную судьбу. Не только тогда, когда они в своём развитии отталкиваются, отстраиваются от родителей, но и тогда, когда идут по родительским стопам. Если говорить о политике, то можно вспомнить Марин Ле Пен, которая в конце концов порвала со своим отцом.

У Даши Дугиной было не так. Она стала продолжением отца, его рыцарем, его главным апостолом. Мне страшно думать о том, что должен был чувствовать Александр Дугин, понимая: ему удалось воспитать такую дочь и именно поэтому она оказалась на линии огня. Гордость, скажете? Да, гордость, но вместе с тем и мучительную вину.

Когда Даша погибла, сначала думали, что украинские преступники убили её по ошибке, вместо отца. Но постепенно стало ясно, что целью была именно она. И тут террористы рассчитали правильно: устранить дочь и заставить отца страдать. А в другом они просчитались. Даша и после смерти продолжает работать на то дело, которому посвятила свою жизнь. Она стала иконой русской молодёжи.

Многие люди чувствуют непосредственную эмоциональную связь с её образом. Им ещё жить и жить в присутствии Даши, ходить по улицам её имени, назначать свидания у её памятников. Так совершается воскресение мёртвых, которого мы чаем.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.