«Ой-ё» моё: почему Владимир Шахрин – настоящий русский, но не рокер

Живём в такое время, когда сказать определённо можно не о каждом живущем. Сегодня его похвалишь, а завтра он что-нибудь выкинет и перевернёт с ног на голову.

Но Шахрин не такой. «Чайф», по моему разумению, – одна из немногих честных групп на просторах Отечества.

Помню, как натурально заливался Шахрин слезами в телестудии, когда в Беслане убивали детей. Ревел навзрыд. Ему верилось. Живой.

Он так и не перебрался в Москву или Питер, несмотря на свою федеральную известность. Свердловчанин до мозга костей.

Сам себе сюрприз, ни на кого не похожий. Вырос в семье с купеческими корнями, родители – преподаватели архитектурно-строительного техникума, который с их подачи Шахрин и закончил.

По окончании работал монтажником и даже в странные перестроечные годы был избран депутатом районного совета, но, к великому нашему счастью, по казённой лестнице не двинулся, предпочтя карьеру музыканта.

Автор самых умных и самых глубоких песен так называемого русского рока. «Никто не услышит», «Не спеши ты нас хоронить», «Время не ждёт» и прочее, но особенно «Вольный ветер», внутри которого смысловая бездна. Продирает до костей. И много у него таких – на разрыв аорты.

Шахрин построил дом на десяти сотках в посёлке под Екатеринбургом. Установил за свой счёт для всех уличное освещение и живёт там. Награждён Почётным знаком за заслуги перед городом.

Генетический патриот. Внесён во все чёрные списки супостата, но его это, кажется, не колышет. Однолюб, дважды отец, трижды дед.

Шахрин – русский до корней волос, в истинном смысле. Ведь «русский рок» – наш особый песенный жанр, придаток «рок» тут явно лишний. Русского рока, по моему разумению, не существует. Исключительно терминологическое недоразумение.

Замечательных русских песен, причисленных к року, великое множество. Только это никакой не рок. Рок – это вообще не наше, как устрицы или фуа-гра. А наше – вот, например, Шахрин. В числе лучших.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.