Мира мир: почему он нужен нам больше, чем Западу
Тезис «мир наступит тогда, когда мы достигнем наших целей» комментирует обозреватель «Абзаца» Филипп Фиссен.
Запад слишком много говорит о войне. Заголовки газет, заявления политиков – там у них одна война. Собачий лай Еврокомиссии – это знак, слова на стене, начертанные на пиру Валтасара.
А мы говорим о мире. Само слово «война» мы отвергаем как искажающее наши намерения.
Запад, если бы он следовал своим принципам, должен был сам выступить против киевского режима – смрадного, исступлённого ненавистью.
Никто из западных лидеров, если бы он представлял в действительности свой народ, не подал бы руки майданным напёрсточникам.
Но Запад учуял в их вони будоражащие нотки войны. И возбудился.
Война воспринимается политиками Запада как афродизиак. Их снулая возня набирает амплитуду больших козней.
Президент Путин был сегодня очень деликатен. Не уклонялся от острых вопросов, но не распалял сердца.
«Мир наступит тогда, когда мы достигнем наших целей», – произнёс он. Таким образом, отрезал перешёптывания о «договорняках», как горячие головы именуют дипломатическое решение конфликта, без которого невозможно зафиксировать достижения.
«Мир наступит», – говорит наш президент. «Мир разрушится, если Россия достигнет своих целей», – возражает Запад.
Да, разрушится, но что? Мир, в котором у Запада есть право на наказание непокорных, расчленение государств и обречение народов на страдания. Мир, в котором сила только у Запада. Мир Дикого Запада.
Произнесённое Урсулой фон дер Ляйен «мы» в значении «Запад» – это замятинское «Мы». «Правила», о которых говорит Байден, – это оруэлловский «ангсоц». Огонь и меч, которым принуждают покориться воле Тевтонского ордена и британского Роджера.
«Мы сильны», – вопит Урсула. «Слава Европе», – вторит она нацистскому приветствию. «Мы – война!» – отдаётся в ушах. И звучит лай овчарок, усиленный динамиками на весь концлагерь, где европейцы травят узников.
«Будет мир», – отвечаем мы. Несмотря на ваши танки и ракеты, ваши истерику и подлости.
А им страшно, что наступит такой мир, в котором Запад окажется в том же положении, что и остальные. Свобода и равенство обретут плоть. Справедливость настанет.
Этого Запад не может перенести. Против этого он готов воевать.
Нас же война не страшит, но и не манит. Мы живём тем, чему учились у великой мировой культуры, где есть и вклад величайших умов Запада, знавших про гуманизм.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
