Страна Оззи: чем Осборн покорил школьников прошлого

Современному поколению, боюсь, будет непросто понять, чем велик этот немощный 76-летний старик с болезнью Паркинсона, который весь концерт восседал в гигантском кресле. Джон Майкл Осборн, более известный как Оззи, Великий и Ужасный Принц Тьмы, создатель хеви-метал-рока, завершил свою карьеру. Безумный поезд прибыл на конечную станцию.

Итак, представьте себе: 1970 год. В мире идет хиппи-революция: «дети цветов» курят травку до розовых слюней и всех призывают make love not war. Поэтому в моде роскошные шевелюры и романтические сладенькие баллады типа битловской Let It Be, записанной как раз в начале года. Еще в моде заумные психоделические эксперименты с экзотическими индийскими инструментами и «космическим» электронным звуком – Jefferson Airplane или Grateful Dead. Или те же ранние Deep Purple.

И вот появляется никому не известная четверка волосатиков из Бирмингема. А это, на секундочку, центр сталелитейной промышленности Британии (в наше время уже закрывшейся). Город, пропитанный гарью и копотью, столица криминальных банд – именно в Бирмингеме происходит действие «Острых козырьков». Такой английский Норильск.

Поэтому и хиппи там суровые. В брюках-клеш и кожаных пиджаках, в карманах которых читаются силуэты кастетов.

И поют эти парни не о романтических нежностях, а о явлении самого сатаны – везде разгорается пламя, а люди в панике разбегаются.

Это была песня Black Sabbath, записанная в честь очень популярного в те годы фильма ужасов с Борисом Карлоффом в главной роли, который все бирмингемцы пересмотрели по десять раз, а то и побольше.

Впрочем, тут дело не только в обращении к сатанинской тематике, хотя для того времени это был настоящий шок-контент.

Совпало все. Чернокнижная эстетика была лишь частью григорианского стиля, который дала рок-музыке четверка из Бирмингема. Психоделические эксперименты арт-рока зашли слишком далеко от блюза и четкого ритма, чем, собственно, рок-н-ролл всегда и был.

От засилья индийских ситар рок спасли тяжелые гитары и возвращение к белым корням – к традиционному британскому григорианскому хоралу, но исполненному с нарушением классических правил отношения звуков к полутонам. Интересно, что в средневековых трактатах такое нарушение правил именовали как diabolus in musica – и этот прием стал фирменным стилем Black Sabbath.

Однако куда больше обращения к григорианскому канону публику впечатлили доселе неслыханные тяжелые гитарные риффы в исполнении басиста Гизера Батлера – именно его игра стала родоначальником целого стиля хеви-метал.

Но главное – голос фронтмена группы, назвавшего себя в честь героев сказки про волшебника из страны Оз. Сильный и яркий, запоминающийся с первых нот.

В итоге дебютный альбом Black Sabbath сразу достиг восьмого места в национальном хит-параде, а после выпуска альбома в США и Канаде (причем контракт с никому не известной группой заключила сама Warner Bros. Records) Black Sabbath вошла в топ-20 журнала Billboard и занимала ведущие позиции более года.

Следом вышел и Paranoid – настоящее сокровище для музыкантов, в котором словно были зашифрованы все векторы развития рок-музыки на годы вперед. Альбом быстро стал золотым и одним из самых продаваемых в истории рок-музыки. Paranoid и сегодня признается «одним из величайших и самых влиятельных хеви-метал-альбомов всех времен», который «определил звучание и стиль [этого направления] больше, чем любая другая запись в истории рока».

При этом критикам что в Британии, что в США альбом отчаянно не нравился. Кто-то писал о грязном и несыгранном музицировании, другие трубили об оскорблении чувств верующих – дескать, этот скрежет и есть звучание cатаны, выползающего из ваших динамиков, чтобы похитить душу.

Но чем больше кошмарили критики, тем больше мир заболевал «оззиманией». И вскоре не осталось ни единой школьной тетрадки, ни единой стены, где не было бы выведено имя солиста Black Sabbath, на десятилетия вперед ставшего эталоном стиля «анфан террибль» в британском изводе.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.