Госдолг платежом ясен: почему сделки США с облигациями настораживают их держателей

Американская Федеральная резервная система – ФРС, как ее обычно называют, – выкупила казначейские облигации США на сумму $43 млрд, стараясь не привлекать к этой сделке особого внимания. Таинственность обусловливалась нежеланием будоражить финансовые рынки опасениями инфляции и заострять внимание на недавней крупной продаже таких же облигаций Китаем.

Теперь постараемся перевести это сообщение на нормальный русский язык. Во-первых, что это за система такая и что она резервирует? Зачем она Америке?

ФРС – это сложно устроенный американский центральный банк. Ее функция, как и любого другого центробанка, – эмитировать, то есть выпускать национальную валюту и поддерживать стабильность функционирования финансовой системы.

В отличие от других центробанков, ФРС состоит из нескольких крупных федеральных банков – как бы региональных центробанков, в состав официальных учредителей которых входят и крупные частные коммерческие финансовые организации. Таким образом, в сферу государственных финансов вовлекается и частный банковский сектор.

Часто приходится слышать, что якобы ФРС управляется частными банкирами. На самом деле это государственное учреждение, главу которого назначает президент Соединенных Штатов по согласованию с сенатом, высшей палатой американской парламентской системы. Официально глава ФРС подчиняется конгрессу США, то есть нижней палате.

Зачем тогда одному американскому государственному учреждению (ФРС) покупать облигации другого американского государственного учреждения (Казначейства)? Здесь нужно приподнять завесу над великой тайной, как «печатаются» деньги.

В популярной мифологии существует некий волшебный «станок», который включает мировая закулиса по своей зловредной прихоти, чтобы досадить нам. На самом деле никакого «печатного станка» не существует, а деньги возникают в результате бухгалтерских операций, тем более что наличность, которую действительно изготовляют в спецтипографиях и монетных дворах, в современном мире давно уступила место деньгам безналичным – безличным крестикам-ноликам в памяти компьютеров.

Много денег изготавливают сами граждане, обращаясь в банки за кредитами и получая их, но главный источник – торговля между госучреждениями. В России это сделки между Минфином и Центробанком. В Штатах – купля-продажа между ФРС и Казначейством. Выглядит как перекладывание монет из одного кармана в другой. Отсюда призывы «национализировать центральный банк».

Действительно, зачем правительству торговать самому с собой? Не проще ли печатать деньги, сколько заблагорассудится, как во времена советского Госбанка, и раздавать их надежным и проверенным товарищам на идейно выверенные прожекты?

Конечно, можно. Только цена этим деньгам быстро станет ниже бумаги, на которых они напечатаны. Старшее поколение еще может вспомнить, как стены вместо обоев оклеивали ассигнациями Временного правительства и первыми совзнаками. И советский Госбанк вовсе не был свободен в своей деньгоиздательской деятельности.

Чтобы деньги сохраняли ценность, нужна валидация, то есть свидетельство их ценности, подтвержденное другой стороной. Не выпускающей деньги, а деньги принимающей. В СССР это обеспечивалось выпуском облигаций государственного займа, которые побуждали граждан выкупать их из своей зарплаты. Тем самым обеспечивалась валидация советских рублей населением.

Если свести к совсем уж простой формуле, для совершения сделки нужна вторая сторона. Танго танцуют вдвоем. Центральные банки всех стран условно независимы. Тем самым их вынуждают соотносить выпуск денег с реальными в них потребностями и с их покупательной способностью.

В Штатах выпуск денег их центробанком происходит путем покупки государственных облигаций, то есть государственного долга. На сумму выпущенных денег увеличивается долг США, поэтому астрономические суммы их госдолга – просто гора ранее выпущенных денег.

У нас Минфин продает Центробанку иностранную валюту, полученную налогообложением российского экспорта. То есть у нас система построена в основном на внешнеторговых пошлинах, а не на госдолге.

Оба механизма имеют плюсы и минусы. Трамп недавно озвучил свою мечту: перейти к такой же системе, как в России, то есть к эмиссии за счет внешнеторговых пошлин. И понятно почему. Госдолг замучил. При таких суммах госдолга выплаты процентов по нему уже превысили триллион долларов в год и продолжают расти.

Обслуживание государственного долга становится крупнейшей бюджетной статьей Америки. И они попали в ловушку. Списать долг не могут, так как тогда доллар будет стоить проценты от цента. Повысить ставки по кредитам для снижения реальной инфляции тоже не могут, так как тогда этот триллион превратится, ну, скажем, в 2 триллиона.

Поэтому они вынуждены продолжать политику разнузданного финансирования, приближаясь к закономерному итогу, к которому пришел советский Госбанк. К концу своего существования он тоже не мог противостоять росту финансовых аппетитов правительства вне связи с возможностями экономики.

Финансовые риски вечно растущего госдолга, конечно же, видят и в самой Америке (отсюда таинственность и демонстративная осторожность с одной стороны и лихость трамповских внешнеторговых инициатив – с другой). Но видят это и за пределами Америки.

В результате Китай постепенно распродает свои некогда колоссальные суммы американских ценных бумаг, уступая первенство своим историческим врагам – Японии и Великобритании. Теперь они в главных заложниках американских пирамидальных финансов, а не Китай.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.