Расклад Таро: как эстонская религиозная политика приобретает черты трагифарса

Уже сейчас понятно, что место «борца с Церковью» для эстонского политика если не расстрельное, то явно не самое перспективное в плане карьерного роста. Есть мнение, что в Европе и Америке на подобную работу принято ставить людей предпенсионного возраста, которым уже нечего терять.

Но в Эстонии, видимо, круг кандидатов узкий, а европейскому Левиафану нужны новые жертвы. Поэтому после увольнения главного фронтмена «антицерковного» закона – министра внутренних дел Лаури Ляэнеметса – его место занял человек с фамилией Таро. К тому же с русским именем Игорь. И с дипломом журфака МГУ.

Первыми его, естественно, атаковали собственные соотечественники. Да так, что, глядя из Москвы, хочется даже высказать ему сочувствие. Политолог Ало Раун скептически заметил, что для республики это «не самая логичная кандидатура». Мол, страну в случае необходимости будет защищать выпускник МГУ, тема дипломной работы которого «Эстония и Россия: информационный фактор взаимопонимания». Известный юморист эстонского парламента Александр Чаплыгин тут же покатился со смеху: «Я под столом. Это не политика, а какой-то серпентарий».

Вполне ожидаемо, что на таком фоне новый министр с первых шагов начал доказывать, что никакой он не «российский шпион» и не «агент Кремля». И сразу предпринял попытку в вопросах эстонского патриотизма взять более высокую планку, чем его предшественник Ляэнеметс.

Сначала он пригрозил персональными санкциями фактическому руководителю церковной жизни республики епископу Даниилу (Леписку). Таро обвинил владыку (между прочим, этнического эстонца) ни много ни мало в «идеологической подготовке российского вторжения» в Прибалтику. Всё из-за успешного выступления епископа Даниила в ООН, где он сообщил миру объективную информацию о нарушении прав верующих в стране.

Затем Таро предложил посмотреть на эстонский церковный вопрос «шире». Он заявил, что появление двух православных церквей в республике (то есть Московского и Константинопольского патриархата) стало следствием «советской оккупации»: «[Это] было исторической ошибкой. В эстонской республике до советской оккупации не существовало никакого канонического подчинения Москве. Это пришло к нам вместе с советской оккупацией и насильно».

Такими словами Таро, сам того не желая, сделал скрытый подарок церкви Московского патриархата. Ведь все исторические аргументы как раз на её стороне. Константинопольская структура в Эстонии моложе московской. Она существовала только с 1923 по 1941 год, далее Таллинская и Нарвская епархии вновь воссоединились с Московским патриархатом. А режим двух параллельных юрисдикций возник в Эстонии как раз ПОСЛЕ крушения советского строя, в 1990-е годы.

Эстонская христианская православная церковь (так с недавнего времени официально называется ЭПЦ Московского патриархата) – самая массовая конфессия в стране, по числу верующих превосходящая даже «титульное» лютеранство. Это действительно народная эстонская Церковь.

Единственный способ сегодня испортить её репутацию – это как-то поиграть с темой советского наследия. Поэтому готовимся, ждём «неожиданных» и «спонтанных» открытий от эстонских архивов о сотрудничестве православной иерархии со спецслужбами в советский период. Подобное уже было сделано в Латвии в отношении митрополита Рижского Александра (Кудряшова).

В целом борьба с православной церковью Московского патриархата стала для эстонского политикума коллективной ролевой игрой и бесконечной «починкой кареты» в стиле героев «Формулы любви» Марка Захарова. Это работа не столько на результат, сколько ради процесса.

Зачем они это делают? Для ответа на этот вопрос надо просто попытаться понять Эстонию.

Когда-то Прибалтика была самой благополучной зоной, «фасадом» советского мира. Рассуждения местных националистов об «оккупации» спотыкались об эту объективную действительность: в рамках соцлагеря та же Эстония жила практически по-европейски. Здесь были доступны многие элементы «сладкой жизни», было попросту чище на улицах, допускалось частное предпринимательство, не было хамства и давки в очередях.

Сегодня Эстония, которой казалось, что она присоединилась к «свободному миру», превратилась в задворки Европы. В её медвежий угол, откуда теперь в поисках лучшей жизни бежит молодёжь. Переход от первого положения ко второму даётся эстонскому обществу очень нелегко. В экономическом отношении страна стала отставать даже от своих прибалтийских соседок, хотя на старте всё было ровно наоборот. Конечно, это бьёт по самолюбию.

При этом европейские комиссары оказываются ещё более жестокими и бескомпромиссными, чем советские. Республике чётко дано понять, что, несмотря на формальную независимость, собственной политики у неё по-прежнему нет. Местные депутаты и чиновники могут тешить своё самолюбие лишь обсуждением второстепенных вопросов вроде запрета Церкви и отстаивания прав сексуальных меньшинств. Как говорил местный правозащитник Сергей Середенко, в Эстонии сегодня нельзя спорить о том, выходить из НАТО или нет, зато на тему гомосексуализма – можно.

Наверное, кому-то из европейских кураторов Эстонии кажется, что в условиях экономического спада, запредельной закредитованности населения, демографических антирекордов и общего депрессивного настроения перенаправить народный гнев на православие – идея вполне рабочая. Церковь, какими-то непонятными для большинства «каноническими связями» (третий год эстонские медиа дискутируют на тему, что же это такое) имеющая отношение к патриарху Кириллу, выглядит естественным кандидатом на роль «мальчика для битья». Мол, почему у вас не хватает денег на оплату счетов по электричеству? Да потому что «агенты Русского мира в рясах» расплодились у вас в стране!

Работу свою Ляэнеметс и Таро делают при этом примерно так же, как кучер Степан в фильме Захарова. Они просто абсурдизируют всю эстонскую политическую жизнь, тем самым невольно подводя общество к мысли, что само оно не справится. «Тут помощник нужен – гомо сапиенс».

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.