От ворот переворот: что будет, если мы забудем уроки Кровавого воскресенья

120 лет назад в Петербурге была расстреляна мирная демонстрация бастующих рабочих, возглавляемая священником Георгием Гапоном. С чего и началась первая русская революция, которая в действительности была переворотом в интересах наших олигархов и западных элит.

В начале нулевых, в пору увлечения альтернативной историей, мы с коллегами всерьёз решили проработать сценарии, что было бы с Россией, если бы Кровавого воскресенья не произошло.

В самом деле, что стоило государю встретиться с делегацией «Собрания фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» и священником Гапоном («лидером русской революции», как тогда писали западные газеты)? Царь принял бы депутацию, прочитал петицию (трудящиеся требовали введения восьмичасового рабочего дня), дал обещание разобраться в ситуации – и всё, никаких потрясений для империи.

Что стоило тогдашнему премьеру Витте – кстати, большому либералу – просто отдать приказ министру внутренних дел Святополк-Мирскому, тоже поборнику либеральных взглядов, не применять оружия против демонстрантов?

Увы, ничего бы не изменилось.

Не было бы в России 1905 года Кровавого воскресенья – в историю вошла бы «кровавая пятница». Или «среда». Потому что силам, задумавшим совершить государственный переворот в империи, была необходима такая громкая провокация. Более того, кровавые события в столице России стали возможны только потому, что все предыдущие провокации – в Закавказье, Финляндии и Малороссии – не получили нужного резонанса.

И нельзя сказать, что имперские спецслужбы плохо работали. Напротив, всё «Собрание фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» было пронизано полицейскими агентами, спецы охранного отделения контролировали и профсоюзы, и боевые группы социалистов-революционеров.

Видимо, в Зимнем дворце никому и в голову не могло прийти, что нити заговора тянутся на самый верх – к премьер-министру Витте, который в те годы активно вынашивал планы убийства Николая II и замены монарха на более покладистого Михаила. Собственно, этот сценарий впоследствии и лёг в основу военного переворота в феврале 1917 года.

Разумеется, Витте действовал не один. Большая часть олигархов того времени (банкиры-нувориши, промышленники, хозяева пароходов и железных дорог) была заинтересована в ослаблении центральной власти, чтобы никто не мешал строить собственные «королевства» и растаскивать страну по удельным вотчинам.

За олигархами стояли дипломаты Британии и Франции. Неудивительно, ведь уже тогда Лондон давал пристанище террористам всех мастей. У Парижа была своя цель: не просто ослабить Россию, но подчинить её внешнюю политику. В Европе назревала очередная большая война с Германской империей, и белые господа крайне нуждались в русском пушечном мясе. А для этого нужно было заставить русского монарха отказаться от проверенной политики нейтралитета Александра III.

Сегодня Запад снова нуждается в русской крови – для будущей войны с Китаем. И ещё совсем недавно нам была отведена в западных планах ровно такая же роль тарана, какую сыграли украинцы в войне против России.

Конечно, наша спецоперация выбила Запад из колеи, заставив его совершить главную стратегическую ошибку – попытаться «отменить» нас всех разом. На какой-то момент маски лицемерия были сорваны «ветром с Востока» и русские люди воочию увидели оскаленные клыки оборотней и налитые лютой ненавистью глаза этих тварей, жаждущих нашей крови – всех без разбора.

Но не будем обольщаться. Очень скоро западные оборотни придут в себя и займутся привычной политикой «разделяй и властвуй», обещая элитам все блага – от снятия санкций до дворянских титулов.

И вот в этот момент не растерять бы нам с таким трудом обретённого единства. Иначе быть беде.

Только вдумайтесь: сам факт того, что Кровавое воскресенье состоялось, говорит о высоком доверии общества к власти. Более 150 тысяч рабочих искренне были уверены, что могут дойти до Зимнего дворца и запросто поговорить с царём. На Западе подобные отношения народа и монарха были немыслимы.

И именно это доверие было первым делом принесено в жертву ради морока революции.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.