Язык жести: что хотят нам сказать пытающие утюгом сверстников подростки

Что-то у нас много в последнее время новостей про подростковые группировки, не находите?

Не успели мы как-то освоить новость о том, что в Краснодарском крае подростки организовали «бойцовский клуб» и избивали друг друга по вечерам, нанося травмы, иногда достаточно тяжелые. А заодно избивали прохожих. Иногда грабили.

И вот сегодня мы уже в курсе, что в Иркутской области группа подростков занималась вандализмом и даже пытками. Несовершеннолетнюю избили и прижигали утюгом.

Примечательно, что обеими группами руководили девочки.

Интересно, правда?

Подростковая преступность и правда вещь любопытная. И страшная. И тем она страшнее, чем неинтереснее взрослым.

Подростковая преступность имеет принципиально иную природу, чем преступность взрослых. Она не ищет выгоды.

Даже если преступление носит корыстный мотив – ограбление, кража, разбой, торговля наркотиками, во главе мотивов на самом деле находится поиск границ, изучение способностей, побуждение общества к взаимодействию с преступником, самоутверждение и самоманифестация: «Смотри, мир, это я!»

Просто один подросток делает это заявление в виде победы на соревновании, другой – в виде надписи на стене подъезда, а третий – в виде вандализма, пыток и избиений.

Почему так?

Потому что он – не взрослый и действует теми инструментами, которые дали ему в руки мы. Взрослые. Добивается он того, что ему можем дать только мы, – внимания и признания.

Если мы ему дали внимание и математику – будет победа на математической олимпиаде. Дали спорт – будет медаль за спорт. Дали ему игнорирование и пустоту – будут бунт и месть.

В нашей стране катастрофически мало детей. И увы, через какое-то время станет еще меньше.

Каждый ребенок у нас – на вес золота. Каждый – сокровище. Сокровище, которое можно зарыть, пропить. Да просто потерять, в конце концов.

Нам важен каждый. В том числе и эти две преступницы. Если их еще можно спасти, дать возможность раскрыться иначе, нужно сделать все, чтобы это произошло.

Но это надо уметь, одного желания мало. А это означает, что нам нужны отдельные специалисты, занимающиеся такими детьми, – полицейские с педагогическим образованием. И профилактика в неблагополучных семьях.

То есть нам нужна русская ювенальная юстиция, основанная на наших традиционных ценностях и авторитетах. На Ломоносове, Татищеве, Макаренко и Выготском.

Она нужна была еще вчера, но мы сами себя испугались. Мы испугались, что у нас все получится как на Западе.

А страхом проблему не решить.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.