Слова на иголках: какого дара Валентина Гафта нам не хватает сильнее всего

Сегодня Валентину Иосифовичу Гафту исполнилось бы 90. Вспоминать про него одновременно и легко, и непросто. Своеобразие его и характера, и дарования сложилось в замысловатый пазл еще в далеком его московском детстве.

К памяти ушедших надобно относиться деликатно, поэтому самые острые углы в биографии Валентина Иосифовича постараюсь скруглить. А они были – и житейские, и всякие-разные. Но был и очевидный талант, в чем-то углы эти оправдывающий и без всякого моего старания.

Родился Валентин Гафт в семье адвоката, повоевавшего в Великую Отечественную с 1941-го по 1944-й и принесшего с войны медаль «За боевые заслуги». Ну как у Высоцкого в «Балладе о детстве»: «Возвращались отцы наши, братья / По домам, по своим да чужим».

Валентину повезло – отец вернулся в семью. Рос мальчик в скромном достатке. Школьная самодеятельность, первая влюбленность. Но время и обстоятельства оставили следы в характере и дальнейшем творчестве.

Тягу к сценическому своему воплощению от близких он скрывал. Тайно подал документы в Щукинское и в Школу-студию МХАТ. Поступил в последнюю. Учился и дружил с Олегом Табаковым.

В начале актерской карьеры не все ладилось. Не все было благополучно и в личной жизни. Поначалу поносило и по театрам, и по женам.

Первых жен было две, театров – больше.

В Театре имени Моссовета исполнял незначительные роли «кушать подано», в Сатире звезданул в знаменитой постановке «Безумный день, или Женитьба Фигаро», сыграв графа Альмавиву в блистательном партнерстве с Андреем Мироновым.

Потом были поиски себя в Театре на Малой Бронной и в Театре имени Ленинского комсомола. Отовсюду уходил или увольняли. Непростой характер.

Сердце успокоилось на 50 лет лишь в «Современнике», куда пригласил Олег Ефремов, где нашел и актерскую семью, и дом.

Семейное счастье и понимание обрел с третьей женой и коллегой, красавицей Ольгой Остроумовой, уже «прожив больше половины».

Съемки в кино, принесшие в дальнейшем и славу, и узнаваемость, тоже сначала были эпизодическими. Например, длинный французский солдат в «Интервенции» Геннадия Полоки.

Но уже в образе дворецкого Брассета, роли второго плана в «Здравствуйте, я ваша тетя!», навеки покорил зрительские сердца.

Отдельной строкой надо отметить работы Гафта в фильмах Эльдара Рязанова, особенно ранних.

«Гараж», «О бедном гусаре замолвите слово» вывели актера в первый ряд киноисполнителей Страны Советов.

Популярности способствовали и литературные шалости. Устойчивым стало словосочетание «эпиграммы Гафта». Это такие ядовитые поэтические памфлеты на персонажей советского шоу-бизнеса, зачастую обидные для героев, иногда его авторства, иногда ему приписываемые.

Дураки на эпиграммы обижались. Те, кто поумнее, просили написать про них.

Валентин Иосифович Гафт был удивительно русским человеком. С непростым характером и неподражаемой мужской харизмой, которую некоторые пишущие о нем называли отрицательной, что, конечно, глупость. До своих последних дней мужик и красавец.

Примечательно, что все попытки либеральной общественности приписать Гафта к себе были тщетными: он и Крым признал российским, и себя публично называл путинистом.

Помним его. Дорожим этой памятью. И грустим без его острых слов. Их сегодня очень не хватает.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.