Ощущают приходы: какие вызовы несет русскому православию в США горячий интерес американцев

«Среди американцев растет интерес к православию», «Русские церкви привлекают молодых гетеросексуальных мужчин в США», «Американцы видят в православии настоящую мужскую религию» – число публикаций в российских медиа с такими заголовками в последний год растет как снежный ком.

Символ нашего времени – личная страничка в соцсети настоятеля прихода Русской православной церкви за границей (РПЦЗ) в Техасе отца Мозеса Макферсона, «православного священника, отца, мужа». Батюшка-качок под звуки heavy metal поднимает штангу, демонстрирует публике очередной положительный тест на беременность жены, рассуждает о «настоящей мужественности».

Епископ Иероним (Шо), присоединившийся к РПЦЗ в 1960-х, в интервью РИА «Новости» в январе 2024-го отметил этот тектонический сдвиг: «Еще несколько лет назад американские газеты чаще публиковали статьи о православной вере в кулинарных вкладках, чем в религиозных разделах». По словам епископа, ситуация изменилась после войны в Югославии, когда информация о гонениях на Сербскую православную церковь стала попадать в ленты новостей.

Интересу американцев к православию, безусловно, способствовал кризис американской демократии. Многие жители США, разочарованные в «американских свободах», испытывающие отвращение к новому тоталитаризму с его пропагандой ЛГБТ* и насаждением «58 гендеров», уставшие от потока фальши в протестантских общинах, стали искать свободы и надежной опоры в жизни. И нашли все это в Православной церкви.

Многих жителей одноэтажной Америки, судя по рассказам в Сети, привлек в православии своеобразный «антураж Старого Света», которого им так не хватает в местном, подчас чересчур упрощенном и модернизированном евангелическом христианстве. Многочасовые службы с произнесением сложных древних текстов, запах ладана, кресты, иконы – все это для многих оказалось, как ни странно, не препятствием к вхождению в Церковь, а окном в новый неизведанный мир.

Впрочем, процессы, происходящие в американском православии, не так просты, и у ряда социологов и наблюдателей вызывают не столько восторг, сколько опасения.

Важно понимать, что социологический портрет православия русской традиции в США меняется на наших глазах. И сможет ли Церковь «переварить» происходящее – большой вопрос.

Как отмечает социолог религии Алексей Криндач, несмотря на растущий интерес американской публики к православным священникам вроде Макферсона, реальное число прихожан православных храмов в Америке неуклонно снижается (с 2010 по 2020 год оно упало на 14%). Активных приверженцев православия всех традиций в США сегодня менее половины процента от общего населения, а число прихожан русских церквей (то есть РПЦЗ и ПЦА) и того меньше. Сообщество православных для Америки остается маргинальным.

Помимо этого, утрачивается связь с русским духовным наследием, с традициями русской эмиграции. Меняется даже география. Если в прежние годы ареалом распространения русских приходов были в основном север и северо-запад, то теперь это юг. На новых южных приходах все меньше чего-либо специфически русского, нет прямых связей с Россией, почти нет интереса к ее культуре. Зато есть типично американские проблемы: пропаганда расовой теории, фашизма и превосходства «белого человека», потому что все массовое христианство в Америке, так или иначе, является расово ориентированным.

Для старых прихожан не только русских, но и других православных церквей происходящее крайне болезненно. Как отмечает в своем подкасте Элисса Бьелетич Дэвис, учитель воскресной школы при Греческой православной церкви в Остине, когда-то перешедшая в православие из протестантизма, многие из нынешних новообращенных «имеют странные идеи о своей новой вере»: «Они видят в этом военную, жесткую, дисциплинарную, мужскую, авторитарную религию. Это немного забавно. Это почти как если бы старые американские пуритане и их безумие снова вышли на поверхность».

По иронии судьбы именно православные приходы США, исторически создаваемые как церкви иммигрантов и изгнанников, сами стали сегодня площадками для «белой» и антимигрантской пропаганды. Религиовед Рейхан Дурмаз отмечает это как несомненный парадокс и неожиданный вираж американской православной истории: «Православные христиане часто стереотипизировались в Америке как «восточные люди», их религия воспринималась как «экзотическая» форма христианства». Исторически, подчеркивает Дурмаз, православные были для США мигрантами и «рассматривались государством как небелые».

Теперь маятник как будто качнулся в другую сторону. О том, какую опасность несет православию в Америке этот новый виток, свидетельствует недавняя история Мэттью Хаймбаха. Новообращенный православный увлекся правыми лозунгами, основал собственную фашистскую партию, а в 2017 году стал организатором неонацистского митинга в штате Вирджиния. Антиохийская архиепископия Северной Америки, прихожанином которой являлся Хаймбах, в итоге отлучила его от церковного общения, однако, судя по сообщениям прессы, он был принят в одной из румынских православных юрисдикций.

Безусловно, можно радоваться, что американцы открывают для себя православие, хвалят спортивного Путина и ругают неуклюжего старика Байдена. Но есть нюансы.

Уникальная и хрупкая русская православная субкультура Америки, сформированная под влиянием святого патриарха Тихона, святителя Иоанна Шанхайского, протопресвитера Александра Шмемана и иеромонаха Серафима (Роуза) на наших глазах вытесняется новым политизированным и американизированным культом под флагами Конфедерации.

Монашеский дух Джорданвилля и обители преподобного Германа, ставших для русских эмигрантов «новой Оптиной пустынью», оттесняется в сторону брутальными батюшками-бодибилдерами из Instagram*.

Новый образ американского православия все больше приближается к неоязычеству с его культом физической силы, об угрозе которого, к слову, так часто говорит в последнее время патриарх Кирилл.

*Движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в России.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.