Генералиссимуса завет: почему три урока Суворова для русской армии актуальны и сейчас

Более полувека провел он в боях и походах, одержал 63 победы и не проиграл ни одного сражения. Зато, бывало, терпел поражения в придворных интригах, потому что прямодушного генерала, называвшего себя простым солдатом, терпеть не могли многие вельможи и венценосные особы, и за это он не раз расплачивался опалой и ссылкой.

Александр Васильевич и сам был из «мажоров» – его отец был знаменитым в петровское время генералом и сенатором. Правда, будущий генералиссимус рос болезненным и слабым ребенком, поэтому с малых лет родители готовили сына не к военной, а к гражданской службе – ну куда такому задохлику в армию?

Но сам мальчик запоем читал книги о великих битвах и полководцах, учебники по артиллерии и фортификации, а теоретические знания отрабатывал на практике: играл в солдатики. Однажды за этим занятием его застал друг семьи Суворовых – генерал Абрам Петрович Ганнибал, который и рассмотрел в юном Саше талант полководца. И уговорил Суворова-старшего отдать сына служить в столичный лейб-гвардии Семеновский полк.

Но во время своей первой военной кампании (в то время Россия была втянута в Семилетнюю войну в Европе) Александр Васильевич выступал… снабженцем. Он рвался в бой, но все командиры помнили наставления генерала Суворова держать сына подальше от передовой. Впрочем, Александр Васильевич оказался и талантливым тыловиком, понимая, как сильно победы в сражениях зависят от бесперебойного подвоза снарядов и провианта.

Только к 30 годам Александр Васильевич, заслуживший уже чин полковника, смог выйти из-под опеки отца. И вместо очередного повышения попросил дать ему под начало Суздальский пехотный полк, расквартированный недалеко от столицы – в Новой Ладоге. И тут Суворов развернулся, устраивая солдатам бесконечные учения и маневры. Над ним посмеивались, но Суворов упрямо гнал солдат в учебные атаки.

«Побеждать не числом, а умением», – гласила первая заповедь из «Полкового уложения», первого учебного пособия для молодых командиров, написанного в то время Суворовым. Имелось в виду, что навыки солдат должны быть отработаны до автоматизма, чтобы они не терялись на поле боя.

Второй знаменитый тезис Суворова: «Пуля – дура, штык – молодец». Он касался наступательной тактики. В то время качество пехотных винтовок-штуцеров было очень низким (помните рассказ Лескова про Левшу, предупреждавшего, что нельзя ружья чистить песком?).

Поэтому сражения в то время выглядели так: пехотные полки медленно сходились друг с другом на расстоянии в сотню метров, делали по три-четыре залпа, а потом шли в штыковую атаку добивать раненых. Суворов сломал эту тактику, обучая солдат не ждать стрельбы, но сразу атаковать врага под прикрытием огня товарищей.

И во время битвы при Столовичах в сентябре 1771 года суворовские гренадеры в бою против поляков показали, на что они способны. Полк Суворова в 900 штыков атаковал четырехтысячный отряд Михаила Огинского, дяди автора знаменитого полонеза.

Потеряв не более 80 человек, Суворов уничтожил более тысячи солдат и офицеров врага. Еще столько же были взяты в плен. После этого Александр Васильевич отправил в Петербург донесение в своем любимом спартанском лаконичном стиле: «Сражение продолжалось от трех до четырех часов, и вся Литва успокоилась».

Потом был штурм турецкой крепости Туртукай, молниеносный бросок русских войск в Рымник, когда гренадеры Суворова не только спасли австрийских союзников, но и наголову разбили превосходящих в 10 раз турецких янычар.

Именно тогда родился и третий принцип Суворова «бури и натиска»: найти у противника слабое место и ударить туда всей мощью. Именно так он поступил при штурме Измаила – турецкой крепости, оборудованной по последнему слову фортификационной науки того времени.

В истории остался краткий ультиматум «русского Искандера»: «Двадцать четыре часа на размышления – и воля. Первый мой выстрел – уже неволя. Штурм – смерть».

В ответ турецкий командующий только усмехнулся: ну-ну, пусть этот хвастунишка попробует. Турки не знали, что ультиматуму Суворова предшествовали тщательная разведка и изнурительные тренировки штурмовых отрядов.

Итог: через 11 часов после начала операции Измаил был уже наш.

Вершина военного искусства Суворова – его зарубежные походы 1799 года: итальянская кампания и Швейцарский поход, когда наши штурмы прошли через самые труднодоступные перевалы Альп и лавиной ударили по опешившим французам. После этого похода он стал генералиссимусом.

Указ Павла Первого гласил: даже в присутствии царя войска должны отдавать Суворову все воинские почести, какие обычно отдаются только императору. Это, впрочем, не помешало государю сослать генералиссимуса в деревню.

Но Суворов не переживал из-за опалы. Куда больше он беспокоился о судьбе армии, оставшейся без его присмотра. Но, видимо, в небесной канцелярии генералиссимуса графа Суворова оставили приглядывать за русским воинством, чтоб командиры не забывали науку побеждать.

Глядя на блестящие удары русской армии в ходе СВО (на «вежливых людей», на молниеносное занятие Гостомеля, на штурм Мариуполя и на прорыв через трубу в Суджу), начинаешь верить: Александр Васильевич и правда навсегда среди нас.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.