Работа и ошибки: что нам делать с мигрантами

Зампред российского Совбеза Дмитрий Медведев высказался о миграции. Как мы знаем из опыта, не все радикальные предложения этого человека претворяются в жизнь, однако его участие в дискуссии как минимум означает, что высшая государственная власть хочет об этом поговорить.

В самом деле, материала для разговора предостаточно. Уже, кажется, у всех есть ощущение, что проблема миграции за период СВО как-то особенно обострилась. Много стало разговоров о том, что «наши мужики на фронте, а эти...» Инокультурных мигрантов на глазах становится больше, и ведут они себя всё увереннее, мягко говоря.

Я не могу сказать, что русский человек страдает ксенофобией. Он, наоборот, ксенофобов не любит, неприятно ему с ними. Есть, например, такое мнение, что некоторые таксисты-мусульмане специально загромождают переднее сиденье, чтобы не оказаться рядом с «неверными». Русскому это непонятно. Он как раз не против сесть рядом с водителем, поскольку ещё в советские времена не принято было ставить себя выше обслуживающего персонала.

В России к человеку не станут относиться плохо только из-за неправильного разреза глаз или странного имени. Примем всех, кто хочет быть с нами и жить по-нашему. Проблемы возникают, когда пришлые начинают вести себя как захватчики, пытаются установить собственные порядки.

А помогает им в этом разрешение объединяться по этническому признаку. У нас почему-то сквозь пальцы смотрят на диаспоры, у которых обязательно имеются лидеры, «уважаемые люди», решающие вопросики с местной властью. И объединяются мигранты в России порой вокруг идей радикального ислама, которые не приветствуются на их родине.

Появление мигрантов из Средней Азии становится поводом для объявления российских областей «многонациональными» и проведения бесконечных мультикультурных фестивалей. Я столкнулся с этим в одном из наших городов, где на празднование Дня России пригласили зачем-то узбекский танцевальный ансамбль, руководительница которого нагло отмела вопрос о регламенте: мол, сколько хотим, столько и будем танцевать.

Окститесь, вы же не народы сюда завозите. Вы завозите рабочую силу. Ни под каким предлогом эта рабочая сила не должна самоорганизовываться, чувствовать себя отдельным народом на этой земле. Никаких диаспор, никаких землячеств, никаких элементов национально-культурной автономии. Если мигранту хочется культуры, пусть приобщается к культуре того народа, среди которого живёт.

Стоит внимательно посмотреть на механизмы завоза в Россию инокультурной рабочей силы. Тут Медведев совершенно прав: мигрант с низкой квалификацией должен приезжать сюда только для выполнения конкретных работ и уезжать, когда работы завершены. Если этот принцип будет соблюдаться, возможно, мигрантов вокруг нас станет поменьше.

Однако дело вообще не в их численности. В ОАЭ мигранты составляют 88% населения – казалось бы, давно должны были власть захватить и установить свои порядки. Тем не менее государство следит за тем, чтобы коренные жители чувствовали себя хозяевами на этой земле.

И коренным россиянам этого чувства сейчас не хватает. Растущая мигрантофобия – это не ненависть, а именно страх перед всесилием организованной массы чужаков, поскольку любой конфликт становится конфликтом одиночки с целой этнической общиной.

А конфликты возникают в том числе и вокруг школ, в которых, как справедливо отметил Дмитрий Медведев, становится всё больше детей, не знающих даже русского языка, не говоря уже о принятых у нас нормах поведения. Возникает вопрос: если мигранты нам нужны как рабочие руки, то откуда здесь берутся их дети?

Таким образом, главная проблема в том, что люди иной культуры, прибывающие в Россию, не видят перед собой полноправного и сплочённого коренного населения, которое в случае чего соберётся и даст сдачи, а видят разрозненных терпил, которые обязательно отступят перед силой диаспоры.

Это серьёзно препятствует ассимиляции тех, кто оседает здесь и получает российские паспорта. Невыгодно быть с русскими, невыгодно жить как русские. Гораздо выгоднее держаться своих.

Стало быть, требуются целенаправленные меры для укрепления этнического ядра государства. Размывание, ослабление этого ядра приведёт к тому, что государство перестанет быть нужным его населению. А мы хотим, чтобы оно существовало вечно.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.