Архипелаг макдак

Вот так за разговорами о погоде в России подрастает уже третье поколение, для которого «золотые арки» неотделимы от ландшафта. Сам я принадлежу к старшему из этих поколений. Хоть и не стоял в первой очереди, но был в числе первооткрывателей российского «макдоналдства» – нового тогда способа потребительского поведения – в последний год СССР.

Это случилось вдруг. Без тягостного ожидания, без приготовлений. Прибыв по какой-то надобности в Москву (по-моему, нам с друзьями нужна была виза не то Бельгии, не то Голландии, не то это было тогда что-то единое), по пути увидели мак-очередь и встали в неё.

Не случилось ничего поразительного, не было всплеска эмоций. Тогда многие стояли в очередях, и мы тоже. Потом я придумал себе детскую мечту (скорее из озорства): будто бы когда-то так и задумывал – лежу на диване в американских джинсах, смотрю по видику американский фильм и ем бигмак, запивая колой из бумажного ярко-красного стакана.

Ни о чём подобном я не мечтал ни в юности, ни в детстве. Самое раннее, что запомнилось мне: хотел быть королём. Но так как эта грёза не сбылась, услужливое подсознание подкинуло другую – замещающую.

Что случилось бы, как могла бы повернуться жизнь, если бы Макдоналдс оказался в нашей стране лет на 10 раньше? Скажем, к Олимпиаде-80. На открытии присутствовали бы товарищи Суслов, Черненко, Долгих, Воротников, Зайков, ленточку в торжественной обстановке перерезал бы первый секретарь Московского обкома партии тов. Гришин? Вряд ли. Но очередь бы была. Куда без неё?

Не стоит воспринимать очередь как проклятие. Если взглянуть на неё как на явление, очередь – это порядок, система. Очередь – это ожидание и предвкушение. И если вся система состоит из очередей, то образуется такой вечный караул, стоящий на страже, где у каждого есть место: очередь за дефицитом, на мебельный гарнитур, квартиру, машину, в ОВИР. Очередь на премьеры. Очередь в Третьяковку и Эрмитаж. Очередь – это общение. Соушиал лайф! Самоорганизация и самоуправление, то есть демократия.

Итак, в 1980-м открылся Макдоналдс. Ну, пусть рядом с ним откроется сеть магазинов американских джинсов. В кинотеатрах идут голливудские премьеры «Чужого» и «Безумного Макса», да и «Греческая смоковница» без купюр – там и вырезать-то нечего, теперь мы повидали всякого, знаем. А в «Утренней почте» поёт «Пинк Флойд».

И что такого случилось бы с нами? Мы великая сверхдержава, лидер половины мира, мы в космосе и уже тогда вступили в эпоху сверхпотребления: всё необходимое есть, волочём домой ковры и хрусталь.

Была ли тогда опасность, что за джинсы и жвачку мы захотим расплачиваться страной? Стали бы мы вслушиваться сквозь глушилки в картавое чтение глав из романа Зиновия Зиника «Перемещённое лицо» или «запрещённого» Войновича по Би-би-си, выискивая смыслы, которых там не было? Стало бы для нас неожиданностью, что в открытые для воссоединения культурных пространств двери к нам с Запада вместо ожидаемых Бертолуччи-Антониони хлынет самая махровая порнуха и низкопробная пошлость?

Смогли бы пропагандисты убедить нас в том, что мы убогие, не способные ни на что, кроме ГУЛАГа и лозоплетения, чтобы лишить нас воли и права претендовать на гигантские богатства Родины, которые они уже приготовили к приватизации в пользу назначенной номенклатуры? Да мы бы просто плюнули в них с высоты своего благополучия и велели убираться подобру-поздорову – не мешать нам наслаждаться.

Нельзя сказать, что у нас тогда не было проблем. Но тогда мы решали их сами, без тысячи двухсот гарвардских советников, снующих по коридорам горбачёвского Кремля. Разрушил бы нас Рональд Макдональд Рейган, если бы подступился тогда к нам – уверенным в себе, с бигмаком в руке, с крепкой трёшкой в кармане джинсов, чтоб дотянуть до зарплаты, в которой мы уверены, как в себе? Чем он смог бы нас соблазнить? Чем развратить и коррумпировать? Чем запугать? «Звёздными войнами»? Да они бы шли по телику после программы «Время», и мы бы знали, чем противостоять Империи.

Врёшь, не возьмёшь! Нас – несметные рати. Мы знаем цену всему, что у тебя есть, собака Рейган. Мы едим, как вы, видим то, что видите вы, но спим крепче и совесть наша чище, потому мы уверены в завтрашнем дне, а вас он страшит. Мы стоим в лучшей очереди на свете – в очереди за светлым будущим. Нам нет смысла чем-то жертвовать ради ваших фантиков – у нас всё есть и у нас собственная гордость!

А если будете наседать, мы выгоним вас к чёрту вместе с вашим Макдоналдсом и Безумным Максом и сделаем свой – лучше, ярче, больше, вкуснее, безумнее! И точка!

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.