Идем на поправки: каких перемен не хватает нашей конституции

С Петербургского международного юридического форума пришла новость. Вице-спикер Госдумы Петр Толстой сообщил, что грядут изменения конституции нашей страны. Причем более значимые, чем те, что случились пять лет назад. Дескать, произошли существенные изменения и в обществе, и в сфере законодательства.

В подробности он вдаваться не стал, поэтому будем додумывать. Но прежде, уважаемый читатель, предлагаю разобраться с самим понятием «конституция», потому что здесь кроется для нас много интересного.

Итак, латинизм, пришедший к нам через Польшу, означает «основной закон государства». Декабристы не заморачивались объяснить полкам на Сенатской площади суть своей затеи, просто произнесли это слово перед строем, и полки кричали, недопоняв: «За императора Константина и жену его Конституцию!» В ответ на этот девиз полетели ядра, и слово попритихло лет почти на сто.

В 1905 году про слово снова вспомнили, но преждевременно. У Керенского в феврале 17-го тоже ничего с конституцией не получилось – ждали Учредительного собрания. Не дождались. С советской конституцией познакомили Союз большевики. Тоже, кстати, меняли ее трижды.

Из чего следует, что «священной коровой» она у нас ни для кого и никогда не числилась. Традиция у нас такая – конституции менять.

Теперь к вопросу: а что изменилось за пять лет, прошедшие с момента внесения в основной закон предыдущих поправок? Ответ короткий, как одиночный выстрел. Изменилось все.

Если конкретно: то сейчас мы наконец можем сказать вслух, что первоначальный вариант нашей конституции писался под диктовку и не отражал интересов страны и ее населения. Диктовал текст коллективный Запад, а записывали его верные клевреты на местах.

После начала СВО и вскрытия коренных противоречий пришло время Толстому сказать о намерениях изменений, а нам – подсказать законодателям, в каких пунктах они требуются. Этим и займусь.

Во-первых и в-главных. Статья 13 Конституции России гласит о том, что никакая идеология не может признаваться государственной. Это, извините, оксюморон! Не может государство, если оно не колония, жить без идеологии. Не может.

В нашем случае идеология просматривается отчетливо – патриотизм и сохранение традиционных ценностей. Очень славная, на мой взгляд, идеология. Дающая пространство и широким трактовкам, и максимальному плюрализму мнений, и свободу для творческого правоприменения.

Еще бы я ввел в конституцию юридическую основу для такого положения: «Гражданство страны – это высокая честь. Право его иметь не может быть безотзывным в случае, если обладатели этого права не разделяют общенародные ценности». Можно было бы ввести норму о лишении гражданства за измену Родине, например. По суду, естественно.

Словом, к предложению Толстого надобно вдумчиво отнестись. И неспешно подготовить новую конституцию, учитывающую общемировую повестку. А потом – неукоснительно ей следовать.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.