О нашей силе – обозреватель «Абзаца» Дмитрий Попов.
Девушек в кокошниках я встречал в метро и на центральных улицах Москвы еще до того, как наш президент сделал это украшение массовым трендом. И надо сказать, на девушек этих оборачивались, потому что выглядело это непривычно, но очень стильно. Загляденье. Тоже ведь редко употребляемое, но хорошее русское слово.
Путин, напомню, заговорил о кокошниках на заседании Валдайского клуба. Возможно, так завуалированно он выразил свое отношение к получившей широкую огласку скандальной истории в гимназии в Свердловской области, где учительница запретила второкласснице приходить на уроки в этом головном уборе. Сразу после его слов областной министр образования сама выступила за ношение кокошников в школе, а в гимназию срочно отправили комиссию. Вот и хорошо.
Хорошо и то, что, по данным маркетплейсов, спрос на кокошники вырос после выступления Путина более чем в три раза.
Но президент говорил о тренде не просто в моде. А о более глубоком значении того, что «девочки, молодые девушки на свои мероприятия, когда где-то отдыхают, в бары и так далее приходят в кокошниках, в русских нарядах». Здесь нельзя не согласиться с Путиным – это радует, «это значит, что, несмотря на все попытки разложить наше российское общество изнутри, наши противники не добиваются никакого результата, а наоборот, эффект, обратный ожидаемому, получают».
Возникшая мода на русское – это действительно «наш ответ Чемберлену». Неверно было бы считать, что она возникла с началом СВО. Но явное развитие получила именно тогда. Это, конечно, в первую очередь реакция на попытки отменить русскую культуру.
И вдруг стало очевидно кое-что еще, не менее важное. Те трендсеттеры, которые внушали публике, что «скрепы» – это смешно, что русская одежда, украшения и предметы интерьера – это для дремучих лапотников, что быть русским – нестильно, были вовсе не за прогрессивность. Оказалось, что они просто русофобы, работающие на врага, ненавидящие в душе нашу страну, в которой (ох, тяжелая судьбинушка) им приходится жить и на которой зарабатывать.
Примечательно, что те же маркетплейсы сообщают, что спрос на кокошники резко вырос именно в Москве и Петербурге – городах в плане современной моды наиболее прогрессивных. Фактически задающих тон всей стране.
Так что же, цивилизация, говорите, от нас ушла?
Не смешите. Это мы, отвечает наша молодежь, – цивилизация. Вот вам, нате! Мы сами задаем тон, мы теперь решаем, что модно, эффектно и современно, а что – отстой.
Стильные девушки России носят кокошники, молодые парни примеряют косоворотки, дизайнеры обыгрывают хохлому и гжель, зумеры неиронично совершенно ломятся на концерты «Золотого кольца». Свадьбы все чаще играют в русском стиле на фоне живописных сельских пейзажей. Тоже ведь ультрамодный тренд.
Об этом и говорил Путин: «У молодых людей есть такая внутренняя защита от каких-то попыток повлиять на общественное сознание изнутри – это очень хорошо. Это говорит о зрелости и прочности российского общества».
Русский стиль нынче – это круто. Русский стиль и русский дизайн на наших глазах прорастают из корней нашей культуры и получают современное прочтение. Потому что, чтобы выжить, чтобы в полной мере осознавать свое место в мире, по праву занимать его, нужно держаться корней. А так и происходит.
Хотели отменить русских? Отменялка не выросла. Сами еще кокошники и косоворотки примерять будете.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.