Как всё начиналось

Махса Амини, 22-летняя девушка, приехала из своего родного города Секкез в Тегеран вместе с братом. У выхода метро её задержала полиция нравов, объяснив это тем, что Махса неправильно надела хиджаб.

Позже силы безопасности Ирана в официальном заявлении сообщили, что госпожа Амини «внезапно потеряла сознание в центре задержания, после чего была доставлена в больницу, где и впала в кому». Официальные проправительственные СМИ передавали, что девушка страдала эпилепсией, но это сразу же опровергли её родные, которые считают, что смерть стала следствием жестокого избиения в центре задержания.

Протесты

Похороны девушки превратились в уличные протесты сначала в её родном городе, а потом и по всей стране.

Взрыв недовольства произошёл, как всегда, не вовремя – в последнее время чаще стали появляться сообщения о плохом состоянии здоровья 83-летнего верховного лидера страны Али Хаменеи. Всё это усугубляется срывом ядерной сделки и невозможностью освободиться от западных санкций.

Смерть Амини всколыхнула давно зревшие в иранском обществе проблемы. Умирающая под санкциями экономика, свобода личности и место женщины в обществе стали основными вопросами, которые заставили протестующих выйти на улицы.

Уже сейчас власти Ирана сообщили о 450 раненых и десяти погибших, включая нескольких сотрудников полиции и демонстрантов. Некоторые правозащитные организации не исключают, что демонстранты были жестоко убиты сотрудниками правоохранительных органов.

Протесты проходят как минимум в 50 городах по всей стране, и эти выступления можно считать крупнейшими после волны демонстраций в 2019 году, когда люди вышли на улицы из-за повышения цен на бензин.

Также власти заблокировали доступ к интернету, чтобы видео, на которых полицейские избивают женщин дубинками, не распространялись в Сети. Это вызывает обеспокоенность активистов, все вспоминают 2019 год, когда правительство использовало похожую тактику для жёсткого подавления протестов.

«Мы обеспокоены тем, что мир забудет об Иране, как только режим отключит интернет, все забудут о том, что уже происходит», – сказал в интервью Reuters один из активистов.

Протестующие призывают положить конец политическому строю, скандируя: «Мы не хотим исламской республики», «Смерть верховному лидеру». Огромную роль в протестах сыграли сами женщины, которые в знак солидарности с погибшей срывали и сжигали свои платки на улицах, а некоторые даже стригли волосы.

Борис Долгов, ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, доктор исторических наук, напомнил в своём комментарии для «Абзаца», что в таких случаях всегда надо помнить о том, что в Иране значительная часть населения поддерживает курс властей.

«Эта политика (и внутренняя, и внешняя), которая проводилась с момента исламской революции, всё-таки находит отклик у определённой части населения», – сказал он.

Говорить о том, что такое событие способно радикализировать общество, не совсем правомерно, считает Долгов. Ранее происходили протесты, связанные и с экономическими сложностями, и с политическими решениями, но ни к чему это не привело. В таком государстве, как Иран, никогда не знаешь, где «рванёт».

«Может быть, этой ситуацией попытаются воспользоваться внешние силы, враждебные Ирану. Но вряд ли это будет иметь те последствия, которые бы хотели видеть антииранские силы», – добавил Долгов.

Борцы с несправедливостью в деле

Пока в стране происходили кровавые бои на улицах, президент Ирана Ибрахим Раиси выступил на Генассамблее ООН. В своей речи он настаивал на том, что его страна является образцом справедливости – не в пример США. С последним, конечно, не поспоришь, но вот уверенность Раиси в собственной безгрешности смотрится комично.

«Мы борцы с несправедливостью», – сказал Раиси, которого Amnesty International и Human Rights Watch обвинили в преступлениях против человечности за его участие в казни 5000 политических заключённых в 1980-х годах.