Гостьей проекта «Так сказать» стала президент Федерации лыжных гонок России, глава Ассоциации лыжных видов спорта России, трёхкратная олимпийская чемпионка, пятикратная обладательница Кубка мира, обладательница ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени Елена Вяльбе.

В 2021 году Вяльбе стала первой женщиной в истории, которую утвердили в Совет Международной федерации лыжного спорта (FIS). В мае 2022 года она была исключена из Совета.

После начала СВО Вяльбе запретила российским лыжникам выступать в нейтральном статусе.

Об СВО

– Елена Валерьевна, уже почти полтора года длится специальная военная операция России на Украине. Хочу вернуться в начало. 24 февраля прошлого года – вы проснулись утром и узнали, что началась СВО. Что вы тогда подумали?

– Не знаю, наверное, ничего. Всё-таки мы только 22 февраля вернулись с Олимпийских игр, которые были очень успешными для нашей команды. Как-то, наверное, сразу не пришло [осознание], что что-то случилось.

Честно сказать, как-то давно уже в голове крутилось, что рано или поздно всё равно будут какие-то действия. Потому что на протяжении многих лет [были] постоянные сводки из Донбасса, Луганска. Каждый день кого-то убивают и так далее. Не знаю, мы 24-го уезжали на этап Кубка мира, и ни о чём другом особенно не думалось.

– Не следили за сводками во время этапов?

– Ну, нас очень быстро отстранили. Мы, собственно говоря, успели только в Финляндии отбегать, и потом пришлось команду быстро, скажем так, эвакуировать на родную землю. Потому что тут же как-то и авиасообщение прекратилось и так далее. Поэтому мы были уже в Норвегии, когда пришлось возвращаться.

О МОК

– Началась спецоперация, и в конце февраля мир сошёл с ума. На политической арене, на спортивной арене. Санкции Международного олимпийского комитета (МОК) ужесточились. Как вы думаете, глава МОК Томас Бах, который делегирует всегда полномочия и сам не отвечает ни за что фактически, чего-то боится?

– Вы начали с того, что в конце февраля мир сошёл с ума. Я бы сказала, что мир сошёл с ума ещё лет десять назад или даже больше, чем десять.

Знаете, такие хорошие доклады и выступления нашего президента были на разных международных площадках. Мне кажется, если бы мир тогда немножко задумался, то ничего из того, что сейчас произошло, точно бы не было. Но они, безусловно, и не хотели это слышать и слушать, потому что у них другие планы на Россию.

А что касается Томаса Баха – ну, удобнее же всего делать всё чужими руками. Мы же не воюем с Украиной, это тоже ясно и понятно. Есть западный мир, который решил, что России, какая она есть сейчас, быть не должно.

Так же делает Америка – она не воюет своими руками, но воюет-то она. И Евросоюз вместе с ней, натовские страны. То есть примерно то же самое. Зачем брать на себя ответственность, когда есть международные федерации, которые должны принимать какие-то решения?

В целом для меня вообще не очень понятно, какое отношение, допустим, к чемпионату мира по лыжным видам спорта или к чемпионату мира по фристайлу, пускай даже к чемпионату мира по лёгкой атлетике, по борьбе имеет Международный олимпийский комитет. Почему он им диктует? МОК должен отвечать за Олимпийские игры, пусть отвечает за своё. Все боятся потерять спонсоров, все боятся потерять деньги в первую очередь, вот и всё. Ну и своё место на уже хорошо пригретом стульчике.

– Вы сейчас упомянули Соединённые Штаты. У вас есть ответ, почему их все боятся?

– Нет, я же не политик, я не углубляюсь. Ну, наверное, это связано с тем, что в основном в мире как-то доллар ходит, а не какие-то другие деньги. Это в первую очередь. Я, на самом деле, очень далека от всяких там каких-то аналитических, политических вещей. А так – не знаю. Любят и боятся.

О смене спортивного гражданства

– Начинается СВО, начинают уезжать наши деятели шоу-бизнеса, культуры и спортсмены, меняющие спортивное гражданство. Они предатели? Их можно так называть?

– Я не очень понимаю, что такое гражданство спортивное. Гражданство – это Родина, где ты родился. Может быть, какие-то были причины, и человек менял гражданство в своё время. Никаких претензий к этим людям, безусловно, я не имею.

Что касается спортивного гражданства, мне кажется, если это уехала целая семья с детьми, и родители хотели бы, чтобы они продолжили заниматься спортом и выступали уже за свою новую страну, в которой они останутся жить на долгие годы, ну, наверное, тут нет никаких обид и недопониманий. Это если речь про детей.

Другая ситуация, если эти взрослые – чемпионы мира, члены сборной команды страны, олимпийские чемпионы, которых вырастила наша страна и тренировали наши тренеры. Cейчас случился такой момент, когда всей стране как никогда нужно объединиться и быть в унисон. Слава Богу, в лыжных гонках никто никуда не уезжает, никаких гражданств, как вы говорите, спортивных не пытается менять. Но я с этими людьми не согласна.

Вы знаете, [есть] такое очень сложное и ёмкое слово – «предатель». Являются ли [предателями] эти люди, которые решили сменить свою страну на другую для того, чтобы выступать на международной арене, мне тяжело сказать. Я не могу так. Скорее, мне кажется, это люди, которые просто испугались.

– Основной посыл спортсменов, что мы меняем гражданство, потому что у нас нет мотивации, у нас нет конкуренции. И мы плачем, и нам больно, и нам хочется соревноваться. Что вы им можете ответить?

– У нас в стране проходят соревнования. Соревнуйтесь здесь, какие проблемы? Я не знаю. Для меня это немножко, конечно, странно. То есть люди, которые уехали, и, может быть, таким образом, они просто тоже пытаются уйти от этой проблемы, которая сейчас существует. Но, знаете, мне кажется всё-таки, когда ты покидаешь страну в такое время, ты там тоже не найдёшь пристанище. Ты там по большому счёту тоже никому не нужен будешь.

– То есть вы не исключаете, что они через какое-то время могут вернуться в Россию?

– Ну они же не будут отказываться от российского гражданства, это сто процентов. Слабые люди, пусть едут. Может, они там пригодятся для чего-нибудь потом – посуду мыть где-нибудь.

Об иноагентах и предателях

– Сейчас просят отменить статус иноагента уехавшие – допустим, Галкин* и так далее. Как вы к этим людям относитесь? И какое у вас было отношение к ним до СВО?

– Я шапочно лично знакома с Максимом [Галкиным*], то есть мы переписывались. Была просто одна ситуация, когда нам нужно было купить песню Аллы Пугачёвой для фильма. И спасибо ему, он очень быстро откликнулся, и они для нас бесплатно её отдали. Я не знаю, наверное, у каждого есть своя причина, почему он уехал.

Единственное, я не раз видела какие-то абсолютно жёсткие юмористические его новые вещи, которые он сейчас показывает в Израиле, Америке или где он там живёт. Для меня вот это уже реальное предательство.

То есть одно дело – ты испугался. Это не чуждо любому человеку, как говорится. Один, может быть, сразу побежит в атаку, а другой – испугается. И его тоже за это нельзя убивать, корить и так далее. А то, что они хотят сейчас вернуться обратно или чтобы с них сняли [статус] иноагентов, мне кажется, тогда нам не надо было вообще ничего изначально затевать. Не нужно было даже никаких СВО. Просто нужно было продолжать жить так, как мы жили. И нас бы рано или поздно растерзали на кусочки. Каждый бы в своём кусочке жил.

– В правительственных кругах ходит предложение лишить тех, кто уехал, гражданства РФ. Вы этой позиции придерживаетесь или нет?

– Я думаю, что, если бы был Сталин, это было бы уже давным-давно. Поэтому я, на самом деле, с этим согласна. Я ещё раз повторяю, человек может просто испугаться и уехать.

Но я думаю, что человек, который не просто осуждает, а ещё и нагло всю страну и всех людей грязью поливает, безусловно, недостоин иметь наше гражданство и наш паспорт.

О попытках переписать историю

– Коллективный Запад пытается переписывать историю. Историю России, историю Великой Отечественной войны. Как вы к этому относитесь? Зачем они это делают?

– Я не знаю вообще, учились ли эти люди в школе. По-моему, [премьер-министр Эстонии] Кая Каллас тоже говорила, что мы давно уже переписали историю.

Я всё-таки ребёнок Советского Союза. И для меня история – это не просто предмет в школе, это очень реальные для жизни вещи. И всегда, и сейчас я своим детям говорю: если ты не знаешь историю, у тебя нет никакого будущего. Ну, я так предполагаю, что Западу оно, будущее, и не нужно. Поэтому они спокойно могут нарисовать на бумажке всё что хотят. Изучать то, что им сегодня удобно. Завтра будет какая-то другая история – новую напишут или нарисуют, не знаю, что они там делают. Но это глупо абсолютно.

– А как нашим детям, подрастающему поколению, привить патриотизм? Что для этого нужно делать? Потому что кто-то выступает на нашей стороне, кто-то держит какой-то нейтралитет и не понимает, что на самом деле происходит.

– Мне кажется, сейчас уже, когда прошло больше года с начала СВО, уже, наверное, все всё поняли. То есть я, допустим, ещё 25 февраля 2022 года могла думать о том, что у нас СВО исключительно с Украиной – за наши территории, за тех людей, которые живут на этих территориях, которые просто хотят говорить на русском языке и дома вечером, когда они ложатся спать, думать на русском языке. Потому что на самом деле человек определяется именно по тому моменту, когда он начинает перед сном думать на каком-то языке.

Но сейчас всем абсолютно ясно: Украина – это просто плацдарм для того, чтобы уничтожить Россию. Вот и всё. Я не знаю, возможно, у них есть какие-то планы Б, Ц, открыть там ещё какой-то фронт – Прибалтика, Польша, – если здесь не получится.

– После окончания СВО Украина останется братской страной? Будет опять русофобия, когда это всё закончится? Будет опять унижение российских спортсменов?

– Для меня не самое важное, что они про нас будут думать, это абсолютно точно. Я нисколько не сомневаюсь в том, что мы победим и победителя никто судить не будет. За свою, в общем-то, достаточно уже немаленькую жизнь я убедилась в том, что вообще все люди понимают только силу. Другого никто не понимает. И сильных всегда любят и уважают. Поэтому нам нужно выиграть, несмотря ни на что. Я понимаю, что это непросто и слишком большие силы коллективный Запад собрал против нас. Но этого бояться не надо.

Конечно, сейчас для меня не очень понятно, когда я слышу, что некоторые международные федерации разрешают ехать в нейтральном статусе, потом они там делают некую декларацию, смотрят, кто поддерживал СВО публично, кто не поддерживал, кто служит в ЦСКА или в «Динамо», и этих людей не приглашают.

Я считаю, что если сейчас международная федерация предлагает спортсменам участвовать в нейтральном статусе, то мы не должны соглашаться с этим ни в коем случае. Это не тот случай.

Хотя это было абсолютно несправедливо за какой-то коллективный допинг, которого не было, и мы тоже были под нейтральным статусом. Но это абсолютно разные вещи. Сейчас должен звучать в нашу честь гимн, и должен подниматься наш флаг. Никак по-другому нам туда ехать не надо. Они сами придут, когда мы победим. Они приползут на коленях. Потому что мы в любом случае им нужны.

О русофобии и лицемерии Запада

– Как искоренить эту русофобию вообще?

– Вы знаете, мне кажется, просто нужно себя внутренне настроить на то, что нас никогда не любили. Когда нас любил этот Запад?

– Никогда.

– Никогда. Поэтому нужно внутренне к этому быть готовым. Это первое. Никогда не опускать голову ни перед чем и не пасовать. Я не говорю, что нужно лезть в какую-то драку или ещё что-то. Просто быть выше этих нападок, этих каких-то оскорблений или ещё чего-то.

В целом я понимаю, что так жить, как мы привыкли за последние 25-30 лет, мы всё равно уже не будем. И, мне кажется, даже не из-за отношения Запада к нам. А из-за нашего отношению к ним, к их лицемерию, этим двойным стандартам и всему прочему. Мы же тоже чему-то из этого всего научимся.

Я человек очень открытый. Я люблю людей, общаюсь очень много, и не только с русскими людьми. Но, честно сказать, иногда лицемерие сейчас просто зашкаливает. Мне кажется, это даже хорошо, что мы теперь увидели людей. Они все маски сняли. Не только те, которые живут в России. Хотя, мне кажется, в нашей стране ещё тоже много тех, кому лучше бы уехать отсюда.

– Многие федерации говорят о том, что им России не хватает по одной простой причине – это же финансирование, в том числе это трансляции, мы же тоже платим за это деньги. Они от этого страдают.

– К сожалению, у нас у всех было такое понимание западного мира, что у них там какая-то полная свобода, они могут говорить, что думают, и делать, что хотят. На самом деле всё это не так. Я с очень многими людьми продолжаю общаться. Причём с высокопоставленными людьми, которые относятся к мировому лыжному спорту. И да, я знаю эти проблемы.

Но мне, честно сказать, наплевать, что они спонсоров теряют из-за телевизионной картинки и у них интерес теряется, соответственно, к спорту. Они боятся. Да, они со мной общаются. Они говорят: да, мы всё понимаем и так далее. Но они боятся. Каждый боится за свою шкуру, за своё кресло, за свой статус. У нас гораздо больше можно сказать и при этом даже быть услышанным. То, чего я многие годы уже не вижу за пределами нашей страны.

О выступлении под нейтральным флагом

– Вы один из немногих спортивных функционеров, кто выступает против нейтрального флага. Потому что все говорят, что, мол, надо выступать даже под нейтральным. Вы же своим лыжникам запрещаете.

– Но нас пока ещё никто и не пригласил в нейтральном статусе.

– Ну да. Я вас процитирую: «В этой ситуации я ни одному спортсмену своему не то чтобы не порекомендую, я конкретно скажу: я запрещаю выступать под нейтральным флагом».

– Да.

– Не будет какого-то недопонимания со стороны спортсменов? Нет таких разговоров?

– Пока не было.

Чтобы не относить себя к предателям Родины, мы не должны сейчас соглашаться на нейтральный статус. У нас есть флаг и гимн. И если они считают, что мы достойны там выступать, то мы должны выступать только с флагом и с гимном. Я другого в этой ситуации реально не вижу.

И я надеюсь, что мои спортсмены прекрасно понимают, что ребята, которые сейчас находятся на передовой, нас не поймут. Да, я верю и знаю, как сложно спортсмену. Его спортивный век, безусловно, не такой длинный. И я очень хочу, чтобы мои спортсмены были на чемпионате мира, на Олимпийских играх, выступали на Кубке мира, чтобы они были лучшими из лучших. Но в данной конкретной ситуации мы должны думать не только об этих спортсменах, у которых такой короткий век, но и о тех, кто реально нас защищает.

У меня спортсмены сейчас реально теряют очень хорошие деньги, потому что у нас все коммерческие старты практически. Да, они не получат каких-то званий, регалий, медалей. Но у нас останется наша страна. Иначе тогда зачем мы всё это вообще начинали?

Но всё-таки спортсмены – это практически мои дети. И я это объясняю своим детям. Слава Богу, у меня, кстати, дети по-другому не думают. Мои дети, которых я сама родила и вырастила. И надеюсь, что лыжники и не только лыжники это тоже прекрасно понимают.

– Пока наши бойцы на передовой, пока они воюют, нам не до спорта. Вы согласны с этим утверждением?

– Нет. Мы тренируемся, мы готовимся, мы соревнуемся. Слов «не до спорта» не должно быть. Всё-таки мы тоже являемся неким примером для подрастающего поколения.

Вы спрашивали о том, как сейчас привить ребёнку гордость за свою страну и сделать так, чтобы он знал историю, и историю спорта в том числе. Это один из каких-то маленьких пунктов, которые должны быть. В такой момент, как сейчас, вся страна – неважно, кто ты: музыкант, строитель, спортсмен, учитель – должна объединиться, мы должны все дышать в унисон. Только тогда будет победа.

– Как считаете, может быть, надо бойкот объявить просто? Бойкот Олимпиаде, бойкот всему.

– Вы знаете, по правилам, если мы объявим бойкот, мы автоматически должны будем пропустить ещё и следующие Олимпийские игры. Но мне кажется, что вообще не надо ничего бойкотировать в этой ситуации. Какой вообще в этом смысл? Мы же реально не знаем, что у этих сумасшедших людей на уме…

Завтра перемкнёт там у президента Америки что-то, он скажет Баху: «Нет, всё, пусть русские и белорусы соревнуются». А мы вот бойкот устроили. Нет, этого тоже делать не нужно. Другое дело, что нужно больше международных соревнований проводить с теми странами, с которыми мы общались, общаемся и продолжаем общаться. У нас же есть разные организации.

Об альтернативных соревнованиях

– Есть предложение от Минспорта – Игры ШОС, БРИКС…

– Я уверена, что всё это будет. Не бывает так быстро, понимаете? Единственное, что для нас – для зимних видов спорта, не только для лыжников, а в целом для зимних видов спорта – эти организации, если мы через них будем проводить международные соревнования, конечно, нам такой сильной погоды, как говорится, не сделают. То есть там для нас нет конкуренции. Мало где вообще развиваются наши виды спорта. Но тем не менее это всё равно нужно делать.

Честно сказать, мне кажется, если мы создадим какую-то структуру и будем делать соревнования, МОК быстрее испугается, что, возможно, рано или поздно его просто подвинут вообще.

– И Россия создаст – или другие страны – свою организацию?

– Почему бы и нет? Пускай это будет не Россия. Пускай это будет БРИКС, допустим. Любая из этих стран, которая входит, пусть будет она главным организатором. Сейчас это нам нужно в любом случае.

О будущем юных атлетов

– Есть один знакомый, у которого ребёнок занимается спортом, СДЮШОР, он юниор. И он задал своему отцу такой вопрос: «Папа, наши спортсмены все под санкциями, а я должен был ехать соревноваться в Европу. Может, мне стоит бросить? Потому что я не вижу смысла дальше заниматься». Такой вопрос наверняка у многих детей. Всё-таки они читают, смотрят телевизор и знают, что в России спорт изолирован. Что этим детям можно посоветовать?

– Ну, во-первых, не нужно никакой паники. У меня дочка занимается спортом. У меня внуки занимаются спортом. Честно сказать, у меня никто из них не спросил: на фига тогда мне это надо, если завтра я не поеду на международную арену? Мы один год, один сезон провели без международных стартов. И да, самые-самые лидеры, буквально три-четыре человека, реально очень серьёзно потеряли в деньгах. Остальные даже смогли здесь заработать то, чего там бы не заработали.

Да, мы пропустили чемпионат мира, у нас не было Кубка мира. Но мы провели шикарные свои соревнования. У нас был такой накал страстей. Многие люди, которые только по телевизору видели Большунова, Непряеву, Терентьева, Устюгова, сейчас увидели их. Они могли приехать как минимум в десяток городов России, где проходили наши соревнования. Взять у них автограф, сфотографироваться. Здесь тоже есть свой такой определённый плюс.

Я, конечно, сильно сомневаюсь, что ребёнок в 14-15-16 лет уже говорит о том, что у него нет мотивации. Мне кажется, это мы уже так немножко утрируем.

Но я и сегодня своим даже большим спортсменам, которые в сборной, говорю: несмотря ни на что, мы всё равно готовимся к следующим Олимпийским играм. Санкции против спорта не будут навсегда. А если мы поймём ещё через год, что просвета в этом тоннеле реально нет, то я уверена, что достаточно быстро будет придумана некая новая организация, которая будет проводить свои какие-то Игры, которые могут проходить раз в четыре года, или раз в шесть лет, или раз в два года. Может быть, они будут даже лучше, круче, чем Олимпийские игры, которые тоже потихоньку из спорта превращаются уже во что-то другое. Вот и всё.

– Мне прислали один стих. Я вам зачитаю просто последние четыре строчки. «За что прощенья просишь, дед? / И он мне произнёс в ответ: / «За то, что добренькими были, / Простили гадов, не добили». Вы с этим согласны?

– Сто процентов. Да. Иногда общаемся с какими-то друзьями, и я всё время говорю: блин, почему был Хрущёв? Ведь могло же быть всё по-другому. Но всё равно Бог нам никому не даёт больше, чем мы можем выдержать. Поэтому мы должны выдержать. И мы выдержим.

– Владимир Путин. В трёх словах охарактеризуйте его. Я знаю, что вы патриот, доверяете президенту и поддерживаете его во всём, что он делает.

– Для меня в первую очередь, безусловно, это на сегодняшний день самый крутой президент. И я думаю, что если бы он в любой стране был, они бы им гордились. Сто процентов это человек, который очень любит свою Родину. Ну, не знаю, третье сложно сказать. Для меня он просто очень-очень уважаемый человек. Я не просто так за него голосовала. Я была у него в первой предвыборной кампании доверенным лицом. Я реально очень уважаю этого человека. И я готова идти в бой, если надо будет.

*Признан Минюстом РФ иностранным агентом.