Почему Грузия повинилась за войну 2008 года, но не признает Абхазию и Южную Осетию
В связи с 17-й годовщиной августовской войны премьер-министр Грузии Иракли Кобахидзе заявил, что Тбилиси по-прежнему не согласен подписывать с Абхазией и Южной Осетией договор о неприменении силы. При этом он в очередной раз признал, что вина за начало военной агрессии в августе 2008 года лежит именно на бывшем правительстве его страны, что идет вразрез с западной версией российско-грузинской войны.
«Это было заказное предательство, совершенное режимом [Михаила] Саакашвили», – сказал Кобахидзе.
Речь идет о нападении на Цхинвал, инициированном бывшим президентом Грузии Михаилом Саакашвили. Вооруженные силы страны атаковали столицу Южной Осетии ночью 8 августа 2008 года, параллельно планируя развертывание боевых действий в соседней Абхазии. Этому помешала Россия, введя свои войска для сдерживания грузинской агрессии, а после – признав независимость регионов.
Что касается несогласия с подписанием соглашения о неприменении силы, то, по мнению главы грузинского правительства, эта инициатива «является несерьезной». Тбилиси также требует от РФ вывода войск и отказа от признания «независимости оккупированных территорий», об этом говорится в заявлении Министерства иностранных дел Грузии.
Если оставить в стороне все вопросы, которые касаются ответственности Запада за то, что произошло в 2008 году, наблюдается как изменение официальной позиции Грузии, так и преемственность «стандартной грузинской позиции» на протяжении многих лет, сообщил «Абзацу» ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Николай Силаев. В отказе Тбилиси подписывать договор и требовании к России вывести войска с территории Абхазии и Южной Осетии нет ничего нового.
«При этом заметно, что в Грузии пытаются по-новому посмотреть на события августа 2008 года. При Саакашвили и на протяжении многих лет после него грузины говорили о так называемом российском вторжении. Сейчас же они признают, что ответственность за непосредственное начало боевых действий лежит на властях Грузии. Другое дело, что они пока не знают, какой из этого сделать вывод с точки зрения текущей политики, но сдвиг позиции очевиден. И он произошел еще в прошлом году, а не сейчас», – продолжил политолог.
По мнению Силаева, данный «сдвиг» отражает реальность. Это в будущем может привести к некоторым дальнейшим изменениям позиции Грузии.
Но это не будет означать признания утраченных регионов – принципиального вопроса для Тбилиси. При этом эксперт подчеркнул, что в таком нежелании нет ничего удивительного:
«Если вы что-то не можете изменить, это не означает, что вы должны с этим согласиться. Вопрос, на мой взгляд, в том, как грузинам найти такое решение для статуса Абхазии и Южной Осетии, которое бы для Грузии не было сопряжено с унижением. Когда государство отказывается от части территории, которую считает своей, это, безусловно, унизительно, более того, это влечет за собой тяжелые внутриполитические последствия. В России совершенно не хотят, чтобы «Грузинская мечта» потеряла власть из-за того, что она признает Абхазию и Южную Осетию, учитывая ее совершенно разумную политику в отношении России».
Политолог признал, что пока трудно спрогнозировать, каким может быть компромиссное решение вопроса. Но тот момент, что Тбилиси отходит от жесткой и неотражающей исторические факты позиции Саакашвили, является позитивным.
