Книга в кармане: как продвигают унылого писателя «чернушки»

Написала мне одна читательница: «Вы всё время ругаете Идиатуллина, а он ведь хороший писатель, я читала у него «Убыр», отличное подростковое фэнтези».

Огорчился даже. Потому что не всё время ругаю этого самобытного автора, но только когда прочту его очередную книжку. Да и не ругань это, а горькая и печальная правда.

Если автору удалась одна книжка (как правило, первая), а все последующие одна хуже другой, то это не хороший писатель. Это очень даже плохой писатель. Как не может быть хорошим повар, у которого бутерброд с колбасой удачно получился, а суп, жаркое и компот хоть сразу в помои вываливай. Если пишущий человек не развивается в своём деле, но продолжает вытуживать никудышные тексты и не может сказать себе «стоп», то перед нами не просто плохой писатель, а ещё и человек, занимающийся не своим делом.

Шамиль Идиатуллин – один из таких. Типичный продукт редакции Елены Шубиной в издательстве АСТ. В меру косноязычный, светлоликий и рукопожатный, идеальный автор главной кузницы дискредитации отечественной литературы. Писатель Юрий Поляков придумал для подобных авторов неологизм – ПИП. Персонифицированный издательский проект. Вот как на эстраде «поющие трусы», так в литературе у нас масса строчащих под повесточку «подштанников». По Полякову, главная разница между писателем и ПИПом в том, что первый познаёт внутренний и внешний космос, пытается разобраться в себе, мире, а второй занят созданием ликвидной продукции на договорной основе. Сверхзадача издательского бизнеса – планомерное выдавливание из литературного процесса писателей и замена их управляемыми ПИПами.

Не все ПИПы одинаково успешны. Например, Акунин или Донцова – действительно удачные в продажном плане. Из сравнительно новых можно назвать неумную и безъязыкую Гузель Яхину, раскрученную с пустого места до вручения ей Мишустиным премии в области культуры.

А вот Шамиль Идиатуллин в издательско-проектной категории занимает одну из невысоких жёрдочек. Тот же Акунин пишет пусть и небогатым, но хотя бы грамотным языком. Художественные же тексты Идиатуллина состоят из канцелярита «чуть более чем полностью», как сказали бы на Лурке.

Свои журналистские привычки автор, не задумываясь и не напрягаясь, тащит и в «литературу». А дельцы всё равно пропихивают эту писанину в различные литературные премии. Потому что выгода может быть не только финансовой, но и вполне идеологической.

Идиатуллин в своё время действительно бодро начал с «подросткового хоррора» под названием «Убыр». Стал известен автор именно этой книгой. Написав продолжение, которое уже не держало планку, Шамиль здраво рассудил: время двигать в большую литературу. Собрался и выдал затянутый, сдобренный антисоветской чернушкой роман «Город Брежнев» – начало восьмидесятых, тяготы застоя, кушать нечего, кругом гопота.

После чего его и приметила падкая на антисоветчину редакция Елены Шубиной, сделав предложение, от которого невозможно отказаться. Автора пригласили в серию «Актуальный роман», куда он на радостях и опростался напрочь провальным текстом «Бывшая Ленина» – о мусорной свалке и картонных человечках. Герои книги в перерывах между совокуплениями многостранично вещают, как плохо жить «в этой стране» – будто не рот открывают, а включают внутри черепушки радиоприёмник, настроенный на «Эхо Москвы».

Слабость автора-журналиста Идиатуллина – в декларативности. Он попросту не может создать текст так, чтобы читатель увидел «картинку», попал туда, прочувствовал изнутри и сделал выводы сам. Поэтому заставляет героев то и дело толкать пламенно-газетные речи. Да и с героями автор не справляется, выдавая обилие ненужных персонажей. Зато почти каждый мелькнувший в тексте превращается в оратора-замполита с диссидентским уклоном, а в особо унылых случаях – в великовозрастного игрока в КВН низшей лиги, изображающего продвинутую интернетную молодёжь.

Эта затеянная в недрах либеральной редакции «актуальная» серия изначально была обречена на провал. Невозможно писать хорошие книги, имея в голове лишь конъюнктурный прицел.

Но заказ есть заказ. Нечитаемость идиатуллинской мусорной книжки не помешала вершителям дел в современной антиотечественной литературе протащить её в финал премии «Большая книга». Негодность книги для чтения нынче едва ли не главный козырь в её продвижении. Редакция Елены Шубиной продолжает плодить продукцию заданного направления.

Чтобы окончательно закрепить свою творческую неудачу, Идиатуллин серьёзно поработал над следующим романом, вышедшим в той же редакции РЕШ. Книга «Последнее время» оказалась столь занудной и нелепой, что сам автор заплутал с её определением. От жанра фэнтези он всячески попытался откреститься. Но лучше бы не делал этого, потому как авторское «этнополитфантриллер с элементами биопанка» многое говорит ещё и об идиатуллинском мастерстве формулировок.

То ли дело записная пиарщица продукции РЕШ и книжная обозревательница из признанной иноагентом на территории России «Медузы» Галина Юзефович. Та любой провал, который нужно похвалить и пропихнуть, сумеет подать элегантно: «Определённо самый интересный за последние годы опыт деконструкции фэнтези и превращения её в нечто не то чтобы большее, но определённо иное».

Как тут не вспомнить есенинское: «Я одну мечту, скрывая, нежу...». Лирический герой стихотворения зарезать кого-нибудь хотел под осенний свист, а я, человек мирный, мечтаю вот о чём – собрать бы всех критиков-юзефовичей да заставить их вкусить пирога из теста с опилками да с навозной начинкой. И чтобы они ели, приговаривая: ух какая деконструкция пирога, вот какой опыт интересный.

Хотя есть и другая мечта: чтобы перестали стряпать эти пироги, чтобы был у нас, читателей, хоть какой-то съедобный выбор. Но Идиатуллин не дремлет. Поныв, что он чуть «не рехнулся от горя и безнадёги» «на вторую неделю того, что мы обязаны называть спецоперацией», автор собрался с духом и заверил: «Последние события повлияли на меня примерно как любой другой вариант конца света. 24 февраля мир был убит во всех смыслах. Не осталось ни мира, ни смыслов. Придётся придумывать и создавать новые».

Хөрмәтле Шамиль Шаукатович, может, не надо? Как-то насчёт ваших миров и особенно смыслов – зур сомнение бар.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.