Скорлупки смысла

Премия «Лицей» создана для того, чтобы традиции пушкинской лиры звучали в веках, чтобы жила и процветала поэзия российская, чтобы пальцы тянулись к перу, а перо к бумаге. Молодые дарования нужно опекать, подкармливать и всячески продвигать.

В наблюдательном совете премии сплошь достойные государственные мужи. Тут и Швыдкой, и Григорьев (департамент господдержки книжной индустрии в Минцифры), и Филатов со Степашиным. И даже чудо-человек Замшев сбоку притулился – не беда, что унылый графоман, зато главред «Литературной газеты». Нет сомнений, что молодые российские таланты находятся под неусыпным и мудрым наблюдением.

А уж какие солидные организации в деле: Российский книжный союз, Ассоциация литературных журналов, Литинститут, «Российская газета», «Литературная газета», Центр поддержки отечественной словесности. Аж дух захватывает.

А кто же корм насыпает щедрой рукой? Самых главных чуть не позабыл. Знакомьтесь: генеральный партнёр премии – группа компаний LOTTE, крупный южнокорейский холдинг.

Тут любой злопыхатель заткнётся. Пушкинские традиции в чутких руках.

В этом году лучшим молодым поэтом России жюри премии признало 32-летнюю Олю Скорлупкину. Ах, эти светлоликие творцы с детскими именами! Подозревать, что учение великого Туркменбаши о возрастах человека (до 25 лет – подросток, до 37 – юноша, ну а молодость длится до 49) поработило умы наших либералов, я начал после чтения опусов убелённого сединой автора-змагара Саши Филипенко и случайно увиденной фотографии журналиста и просто красавца Маши Гессен.

Что ж, пусть будет среди них и хорошая девочка Оля. Да чем же она хороша?

Спросить бы об этом мальчишек, то есть членов уважаемого жюри и не менее уважаемого наблюдательного совета. Но, боюсь, будет как у классика: «Дай ответ? Не даёт ответа».

Попробуем разобраться сами. В качестве поэтического образца нам предлагают матерный стишок-компиляцию, этакий плач о тяжёлой судьбе Украины. Не подумайте плохого – стихотворка переживает не за ту Украину, которую много лет подряд убивает засевший в Киеве режим. Её волнует другое. Ей вообще страшно.

Она так и пишет во первых строках: «Страшно».

Далее в виде классического застольного тоста идёт перечисление:

«За поэта из Кировограда

За поэта из Киева

За поэтессу из Киева

За поэтессу из Харькова

За поэтку во Львове»

Явная недоработка. Авторшей упущены категории «поэтичка» и «поэтиха» как минимум. И почему не сказан тост за поэтика из Винницы или за поэтища из Ивано-Франковска? Чому ні?

А ещё организаторы недоглядели подпущенную поэтиком Олей зраду с Кировоградом. Хотя понять можно, «Кропывныцькый» уж совсем нехорошо в строку бы лёг.

Страх за коллег-столбословцев нынешняя лауреатша выражает изящным приёмом, которым славился повар Ноздрёва: клади всё, что под руку попадёт, было бы горячо, катай-валяй, а вкус какой-нибудь, верно, выйдет. В качестве капусты сгодился Летов с его солнечными зайчиками, а горохом и молоком пошла Янка с «Особым резоном» и «Как жить».

Вместо традиционной вишенки авторша откладывает на кривом куличе своего произведения матерную загогулинку. Страшно ей, «что парня отп****ли так, что контактная линза / Вошла в белок его глаза».

Что ж, действительно страшное дело. Жаль только, в скорлупках души лауреатши не было и не будет страха за самого юного из погибших 2 мая в Одессе. В теле Вадима Папуры не осталось целых костей, а его убийцы на свободе. На свободе и тот, кто электропроводом задушил женщину в том же Доме профсоюзов. Великовозрастной девочке Оле вовсе не страшно за сожжённых заживо одесситов. Не очень переживает она за луганскую Ирину – «женщину в красном», разорванную на площади ракетой с самолёта ВСУ.

Но то всё люди обычные, а в скорлупкинском столбце страх за украинских людей творческих профессий. Ну, может, Оле эти люди в самом деле ближе, и станет ей страшно за литератора и историка Бузину. Ему ведь не линза контактная в белок глаза вошла, а самая настоящая пуля. Или Оле будет страшно за Валерия Кулешова, пророссийского блогера из Херсона. Лауреатка так внимательна к деталям, вот они, пожалуйста – «смерть в результате множественных огнестрельных ранений головы, тела и рук».

Но нет. За такое в нынешней России премий не сыскать. И задвинутая организаторами победительница народного голосования, донецкая поэтесса и военкор Анна Долгарева тому подтверждение. А ведь она одна из немногих, на чьи вечера приходит столько людей, что не хватает места в зале. Поэт и критик Валерий Шубинский, настоящий мастер формулировок, изящно одобрил решение жюри: «И, конечно, очень хорошо, что удалось избежать варианта, который скомпрометировал бы премию и эстетически, и политически».

Вы понимаете, да? Их эстетика и политика, подпитанная корейскими деньгами, против смелости, правды, новизны и страсти. Против нас, читателей. Против нашей страны, против русского мира.

Зачем нам это и как долго ещё нас будут унижать такой эстетикой и политикой – отдельный вопрос.