Судьба Евгения: чем основатель «Вагнера» похож на античного героя

«Все вагнера попадают в рай», – написала в своё время Анна Долгарёва. Не знаю насчёт всех, но Евгений Пригожин попадёт точно.

Мне трудно представить, чтобы Герой России после смерти отправился в какое-то другое место, не для того это звание присваивают. Правда, там он встретится с пятнадцатью лётчиками, убитыми его людьми во время июньского мятежа. Им придётся смотреть друг другу в глаза, придётся объясняться. Надеюсь, как-то им в этом поможет то, что когда-то они делали одно дело, жили ради одной цели.

По судьбе Пригожина невозможно гадать о будущем. Напротив, его судьба и его гибель отсылают нас к глубокому прошлому, к архетипическим историям о даре, подвиге, дерзновении, зависти и предательстве. Такая же судьба ждала людей его склада и при русских князьях, и при британских королях, и при скандинавских конунгах, и при античных царях.

Пригожин – преступник, ставший героем, и герой, преступивший закон. Но разве не таков наш любимый Геракл, в один из моментов жизни убивший жену и детей? Удел героя – трагедия, а не комедия и не оперетта.

Кто-то назвал Пригожина пятым колесом в телеге российского государства. Верно, что он был неудобен и не мог, да и не хотел встроиться в систему. С другой стороны, это явление закономерно для русской истории, хотя закономерна и его печальная судьба.

Пригожин умел убедительно говорить. Его присутствие всегда обнажало какую-то жгучую правду – по крайней мере, у многих создавалось такое впечатление. Если идти дальше, можно было бы сделать вывод, что стоит всю армию и всю страну перестроить по образцу ЧВК «Вагнер», и дела у нас пойдут гораздо лучше. Но кто сказал, что правда только одна?

Мы живём на две правды, и это длится столетиями. Это часть нашего цивилизационного кода, которая помогла нам стать великим народом. У Византии мы переняли вкус к государственному порядку, и это тот порядок, который, как известно, бьёт класс.

Вспомним историю борьбы Дмитрия Шемяки и Василия Тёмного в XV веке. Заурядный князь, к тому же ослеплённый, победил талантливого, упорного, харизматичного соперника только благодаря государственному инстинкту московских бояр.

Правда порядка бывает тягостна и тосклива. У неё плохо с эстетикой. Иногда она провозглашается косноязычными бюрократами. Порой она проводится в жизнь вороватыми вельможами. Хочется бежать от неё в степь, в леса, на далёкие берега, где вольные красивые люди исповедуют свою правду, правду боевого братства или честного компаньонства.

Однако и такие люди по-своему служат русскому государству. Ермак завоёвывает для царя Сибирь, его последователи доходят до Тихого океана и дальше, до берегов Америки.

Но вслед за вольницей ползёт русский порядок, тянется столичный бюрократ – нужно же осваивать, цементировать новые земли, приводить их к общему имперскому знаменателю. А вольных добытчиков, казаков да ушкуйников переписывают и ставят на учёт, и горе тем из них, кто попытается пойти против рожна.

Таково наше историческое двуединство, диалектика нашего развития. Без людей порядка государство развалится, без людей воли оно сгниёт заживо.

На Пригожине были сфокусированы ожидания общества, связанные с яркой и сильной личностью. Ему же всё удавалось. Он создал ресторанный бизнес, потом медиаимперию, потом учредил новое казачество, чтобы защищать людей в Африке. В нём видели русского Илона Маска, ведь возьмись он за космос, у него бы и там получилось.

Однако герой в России полезен лишь до тех пор, пока служит порядку. Когда он восстаёт против порядка, удача отворачивается от него. Траектория, которую избрал Пригожин, однозначно вела к нынешнему итогу, и это стало понятно едва ли не год назад. Тут бесполезно кого-то винить, тут античный рок поработал, от которого уйти невозможно.

Но, глядя на судьбу Пригожина, даже не задумываешься, победит ли Россия, если такие личности гибнут. Ради памяти всех погибших Россия победит.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.