Эпоха прежнего: почему историю позднего СССР пора было переписать
С 1 сентября школьники 10-11 классов будут изучать историю по новым учебникам. По словам помощника российского президента Владимира Мединского, в них полностью переписаны разделы, посвящённые 70-м, 80-м, 90-м и нулевым годам.
Думаю, не всем это понравится. Кто-то обязательно вспомнит афоризм Михаила Задорнова: «Россия – страна с непредсказуемым прошлым». Опять, мол, наши власти принялись переписывать историю в угоду политической конъюнктуре.
На самом деле нет никакой «объективной» истории, которая существовала бы отдельно от наших текущих представлений о ней. В лучшем случае есть неоспоримые факты: в такой-то день произошло то-то. А вот оценка этих фактов с течением времени может меняться, и в этом нет ничего удивительного, а тем более скандального.
Мы с вами даже свою личную историю всю жизнь переоцениваем, не сразу понимая, кто нам был другом, а кто врагом, какое время было счастливым, а какое несчастным. Какие-то вещи познаются в сравнении, а какие-то не сразу приносят плоды.
То же касается и истории нашего Отечества: новый опыт, новые события заставляют иначе взглянуть на явления прошлого, с которыми, казалось бы, всё уже давно ясно. Суд истории редко выносит окончательные приговоры и никогда не расходится на каникулы.
Возьмём, к примеру, восстание декабристов. В позднем СССР был культ декабристов, который разделяли все – от партийных консерваторов до радикальных диссидентов. Но в последнее время эти персонажи уже не воспринимаются как однозначно положительные. Собственный опыт разрушения государства под светлыми и чистыми лозунгами заставляет нас усомниться в том, что эти люди справились бы со страной в случае победы.
Что же касается истории 70-х и 80-х, то её не просто можно, а нужно было переписать именно потому, что она писалась под влиянием довольно агрессивной конъюнктуры. Надеюсь, что теперь эти наслоения будут аккуратно сняты.
На премьере фильма «Асса» в 1988 году были устроены танцы на портрете Брежнева – так прогрессивная молодёжь символически затаптывала эпоху. В этом же духе наспех писалась история.
Когда умер Брежнев, я был весьма оппозиционно настроенным подростком. В день его смерти я послушал Би-би-си и поразился. Эти люди, которые годами вещали о недостатках, провалах, преступлениях советской власти, вдруг заговорили иначе – о том, каких успехов добилась страна при вожде, как много он сделал для мира. Так «вражеский голос» дал мне урок объективности.
История показала, что затаптыватели поторопились. По сравнению с последовавшим развалом «эпоха застоя» стала казаться уютным временем. В народе утвердился совсем иной, не анекдотичный образ «дорогого Леонида Ильича» – уже не «говорящего бревна», а «доброго царя». Стали ценить его жизнелюбие, любовь к быстрой езде.
Надо сказать, что народное мнение не перешибить никакими идеологическими выкладками. Сколько ни тверди, что Хрущёв выпустил невинно репрессированных, а Горбачёв «дал свободу», положительной репутации в народе у этих деятелей уже никогда не будет. Нужно ли отразить это народное мнение в учебнике? Безусловно.
Школьники должны знать, что при Брежневе были реализованы крупнейшие промышленные и энергетические проекты, которые сегодня кормят страну. Основные АЭС, ГЭС, нефть, газ – всё из той эпохи.
В конце концов, при Брежневе бесплатные квартиры получили 164 миллиона человек – больше, чем всё население сегодняшней России. Один этот аргумент перечёркивает все перестроечные мифы.
А ведь эти мифы до сих пор ещё укоренены, прежде всего в образовании и культуре. И метят они не только в «эпоху застоя», но и во всю российскую историю. «Русская душа – тысячелетняя раба», – говорил идеолог перестройки Александр Яковлев. Вот в таком духе хотели бы осмыслить или, вернее, обессмыслить российскую историю наши геополитические оппоненты, рисующие на месте России некие мокшанские болота.
А нам нужно совсем другое: чтобы в школе люди получали представление о единстве и осмысленности нашей истории, чтобы они учились ценить мужество, труд и талант своих предшественников, приобретая уверенность в том, что и они смогут прожить свою жизнь на этой земле не зря.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
