Доброе «ультра»: почему в Испании голосуют за правых

Для того чтобы понимать, что происходит на испанских выборах и по их результатам, надо иметь в виду две вещи. Если левацкая, транс-позитивная газета Guardian, а вместе с нею местные блогеры повторяют мантру «ультраправая партия VOX», то перед нами обычная консервативная партия.

С тех пор как прежние центристские партии побежали, задрав штаны, за ЛГБТ-комсомолом, те, кто остался стоять на месте и убеждений не менял, вдруг оказались в правом спектре. Но это не они «ультраправые», это весь политический бомонд Европы вдруг стал ультралевым.

Та же фишка – в ФРГ. Речи главы христианских демократов фрау Меркель в 2003 году полностью совпадают с тем, что имеют сказать по поводу, например, иммиграции в партии AfD сегодня. Которую тоже пытаются обозвать ультраправой.

Лево-зелёная мразь насилует общество своей повесточкой из арсенала крайне левых группировок, в том числе климатическим террором. И пытается представить это «новой нормой». Туда же спешат и социалисты, и христианские демократы и прочие вчерашние консерваторы с борцами за права трудящихся.

Вот и испанская партия VOX, о которой вдруг все начали говорить и про которую в России «политологи» не слыхали никогда, – никакая не «ультра».

Вторая вещь, которую надо понимать о политике на Пиренеях: исторический бэкграунд старых партий там страшный, кровавый. Здесь помнят и франкистских головорезов, и анархистских, и коммунистических. Помнят и роль Испанской социалистической рабочей партии в развязанной антифранкистской революции, а главное – её роль в проигрыше франкистам. И, возможно, из-за местной эмоциональности у испанцев до сих пор всё это бурлит.

По результатам выборов Испанская социалистическая рабочая партия (PSOE) во главе с премьером Педро Санчесом теперь получит 122 места в парламенте. При этом компания Санчеса за время своего правления мало что хорошего сделала для страны. Ещё больше тысяч нелегальных мигрантов высадились на золотых пляжах Испании прямиком из Африки. А какой террор на улицах силовики Санчеса устроили во время ковида – рассказывать и рассказывать, вам в России такое не снилось. Оттачивали, так сказать, мастерство подавления.

А вот Народная партия (PP) под руководством Альберто Фейхоо получит 136 мест в парламенте. Партия основана в 1976 году, то есть после ухода Франко. Но считается, что её основали бывшие члены Национального движения – единственной партии, которую Франко не запретил. Народная партия Испании входит в состав Европейской народной партии в Европарламенте, где представлена 16 депутатами. И она институционально – основной враг PSOE. То есть битва, начавшаяся в начале прошлого века, всё ещё идёт.

В альянс эти две большие партии вступить не могут по определению. Но и большинства для формирования правительства не имеют ни те ни другие. Следовательно, они срочно ищут соратников, чтобы достичь большинства.

Но здесь не всё получается. Следующая по рейтингу партия VOX (у неё 33 места) по спектру более тяготеет к Народной партии, но вместе они собирают только 169 голосов, а нужно 176.

Остальные партии набрали вообще какие-то позорные цифры. Левацко-зелёная платформа SUMAR, образованная в 2022-м из нескольких мелких движений, от феминистских до радикально левацких, собрала 31 голос. А все остальные – от 1 до 7. Естественно, SUMAR никогда не будет сотрудничать с Народной партией, но и с PSOE вместе они не набирают больше 153 голосов.

Значит, сейчас обе крупные партии будут пытаться собрать всякую мелочь в коалицию, чтобы переломить ситуацию. Если это им не удастся, наступит правительственный кризис, страна останется без правительства.

Можно, конечно, охать по этому поводу и заламывать ручки, но, как мы помним, Бельгия не так давно жила без правительства 591 день и это никого особо не парило.

Во многом препятствие к чистой победе коалиции PP+VOX лежит в том, что ожидаемых цифр не получила именно партия VOX – у них результаты нынче хуже, чем на предыдущих выборах. Левая пресса трактует: «Экстремальные заявления партии оттолкнули от неё избирателей».

Газета Financial Times аж две статьи опубликовала на эту тему. В первой вспоминает часть кампании VOX, «отрицающую изменение климата, выступающую против иммигрантов-мусульман, подвергающую сомнению насилие в отношении женщин и желающую отменить законы, защищающие права ЛГБТ-сообщества».

Во второй аналитической статье, озаглавленной «Ошибки правых помогли Педро Санчесу остановить продвижение VOX в Испании», Financial Times напоминает, что за несколько недель до всеобщих выборов соглашения между PP и VOX дали реальные примеры того, что означала эта коалиция, «и многим избирателям не понравилось, что они увидели». Среди этих примеров они называют запрет флагов ЛГБТ и культурную цензуру.

Что-то мы культурной цензуры у VOX не видали, зато у левых сил – сколько угодно. Ведь вся эта cancel culture и расправы в соцсетях – придумка вовсе не правых. А тут они заныли: ой, цензура, как страшно.

Наш сенатор Алексей Пушков пишет: «Достаточно странно клеить ярлык ультраправых партии VOX лишь потому, что она антилиберальна. В таком случае в России подавляющее большинство – ультраправые, что ли? Это типичная для Европы правоконсервативная партия, возникшая как закономерная реакция на частичное перерождение прежних консерваторов в консервативно-либеральные движения. Плюс как реакция на антинациональную политику находящихся у власти либералов (евросоциалисты давно уже тоже либералы) или представителей консервативно-либеральной амальгамы (типичный пример – ХДС в Германии)».

Ну посмотрим, как победитель нынешних выборов – правая партия Partido Popular – будет справляться с кризисом.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.