Откровение Артура Кларка: как английский писатель разделался с человечеством
Исполняется 70 лет апокалиптическому роману «Конец детства» патриарха так называемой крепкой научной фантастики.
Не так давно американцы решили его экранизировать и сделали это совсем не плохо. На мой вкус, мини-сериал вышел лучше первоосновы.
Сэра Кларка я, будучи страстным любителем science fiction, не очень люблю, но телевизионный опус запал в душу. В ленте в сравнении с книгой переставлены акценты. Если в романе наличествует пусть болезненный, но позитив – дескать, человечество трансформируется, становясь из куколки бабочкой, – то сериал воспевает ликвидацию человечества.
Сверхцивилизация видит в нас угрозу собственным интересам. И вот человечество лечат, откармливают, увеличивают продолжительность жизни, устанавливают мир во всём мире, создают золотой век, при этом сворачивая любые исследования и разработки, способные разрешиться научным или технологическим прорывом.
А потом детей (не звери же) у нас забирают, переведя на иной уровень внеземного существования, при котором те перестают быть людьми, становятся Иными, если не Чужими. Стругацкие именовали таких Странниками.
Взрослых же, разбив им сердца и стерилизовав, оставляют доживать век в тепличных условиях. А с естественной смертью последнего человека сворачивают лавочку, уничтожая планету со всей флорой и фауной.
Аллюзий, сами понимаете, воз и маленькая тележка. При чтении и просмотре дорогого стоит и осознание себя букашкой, существующей по недосмотру взрослых и лишь пока им не мешаешь. И ощущение нашей общности на уровне планеты, которая, впрочем, никого не спасёт.
И то, что всех нас запросто можно купить за кусок коврижки с маслом, как население Гюллена в «Визите старой дамы» Дюрренматта.
И то, что, польстившись на пряник и сладкие слова, не выторговав себе никаких гарантий, ничего даже не пытаясь проверить, можно легко проиграть жизнь.
У раннего Брэдбери есть рассказ «Бетономешалка». В нём воинственных не сребролюбивых марсиан, верных законам чести и гор, отправившихся завоёвывать Землю, здесь быстренько развращают, ласково высосав всю их пассионарность.
Только в «Конце детства» всё наоборот. Помните Хоботова из «Покровских ворот»? «Это был какой-то гипноз. Непостижимо. Своими руками отдать счастье, надежду».
Не то ли самое мы всей страной сделали в конце восьмидесятых и на заре девяностых?
А на англосаксонщине конец сороковых – начало пятидесятых протекало эсхатологически. Все мысли были о ядерном противостоянии, бомбоубежища строили при каждом картонном домике, любой день принимали как последний. В результате родился философический «Город» Клиффорда Саймака, «Марсианские хроники» Рэя Бредбери или вот «Конец детства».
Артур Кларк той же порой написал апокалиптическую историю «Девять миллиардов имён Бога». А позже стал жестяным техницистом, достойным редколлегии журнала «Юный техник». Скафандры, бластеры, корабли.
У меня теперь не проходит дня, чтобы не всплыл «Конец детства» в памяти. Читаешь новости и думаешь: вот он.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
