Культура от Меня: как подследственный экс-губернатор стал странствующим музыкантом

К группе наших бывших граждан, гастролирующих в Израиле, присоединился экс-глава Ивановской области Михаил Мень. В пригородах Хайфы видели афишу его концерта. Человек крайне загадочной судьбы.

После нераскрытого убийства в 1990 году его отца, известного священника-диссидента, – разумеется, топором лубянской заточки (сарказм) – из сына мог бы выйти идейный борец с кровавой гэбнёй. Или хотя бы вечно обиженный оппозиционер. Ан нет.

Михаил пошёл другим путём и пробрался в самые государственные выси. Депутат Госдумы, вице-губернатор Подмосковья, заммэра Москвы, губернатор Ивановский, министр строительства и ЖКХ.

В годы карьерного расцвета в классических барских традициях выписывал себе в усадьбу прямо из Лондона певунов, как в мультике о бременских музыкантах. Непонятно на какие шиши. И не завалящих, а Джо Линна Тёрнера и Гленна Хьюза.

Как князь из грязи, реализующий мечты нищего детства, зазвал кумиров юности, плакаты с которыми вешал когда-то над кроваткой. Слабал с ними «Дым над водой» и даже компакт выпустил – работая губернатором.

О нём демократическая общественность тогда ни гу-гу. Будто и не было для них Миши Меня. Когнитивный диссонанс. С одной стороны – ненавистный кремлёвский сатрап, с другой – сын мученика.

Потом компетентные органы решили, что губернатор Мень проворовался. Газеты донесли об уголовном деле: «Следственным комитетом расследуется дело по факту хищения должностными лицами правительства Ивановской области и бенефициарами группы компаний «Продо» 700 млн руб. из бюджета. Получены доказательства причастности Меня Михаила Александровича».

Мишу замели. Я ждал, что гражданское общество очнётся и припомнит кровавой кремляди и убиенного отца Александра, и сына. Но неполживый народ безмолвствовал.

Затем фигурант каким-то способом выскользнул из удушающей петли путинского правосудия (опять сарказм), перепробовал себя ещё на каких-то декоративных постах. И вот колесит с музыкальной бандой по барам Израиля.

И понимаю я, что ничегошеньки не понимаю. Что тихие договорённости существуют не у одной только Ксении Собчак. Что немало их там таких, о настоящей жизни которых можно только догадываться.

Быть может, это неприкосновенность в обмен на какое-то молчание. А может, и вовсе иное. Вещь в себе – по Иммануилу Канту.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.