МУС, не нервируй меня: как Запад теряет рычаги влияния на мир
Потешный персонаж, назвавшийся МУС, повелевает считать законно избранного президента арестованным. Да вы смеётесь? Или нет. Вы плачете – по бессмысленно растраченным ресурсам Запада, которые он собирал несколько веков.
Запад уже пустил в расход свой финансовый потенциал: контроль мировых расчётов, рейтинговые, консалтинговые, страховые агентства. Всё это сгорело за год и обернулось пеплом.
Запад бросил в топку свои информационные дивизии, долго оборонявшие миф о его образе жизни как единственно привлекательном. Такую ложь больше не покупают.
Запад зарезал свою драгоценную гусыню – миф о неприкосновенности собственности в его юрисдикциях.
И, наконец, с протоколом гаагских мусрецов Запад отправил по морю в цинковом тазу своё хвалёное правосудие.
Последнее оставшееся у Запада оружие в борьбе за уходящее могущество – брань. Они пытаются напугать хамством мир, окружающий их с четырёх сторон, и так окончательно сжигают мосты, связывающие их остров проклятых с большим миром.
Самоизоляция Запада усиливается возведением железных занавесов, не пропускающих лучи правды в его затемнённое пространство.
Там ещё способны оформлять вердикты и акты, наполненные схоластикой и инквизиторской однобокостью суждений. Но эти трактаты, эдикты, решения не имеют значения вне их островка помешанных на своей исключительности.
Исключительность – это и есть исключение Запада из мира. Запад, обкурившийся украинским афродизиаком, заразившись, как дурной болезнью, непомерным самомнением Зеленского, объявил об «аресте» человека, защищённого доверием самого большого народа Европы.
Легализация психотропных веществ явно изменила не только разум, но и ДНК западных правителей. Теперь они не мужчины и не женщины – набор хромосом игнорируется. Они не зло и не добро – христианство изживается. Они не слепые и не зрячие – игнорируя реальные преступления, выписывают ордера на арест защитников детей.
Они закрыли свои гаагские очи на преступления американцев в Афганистане и Ираке, 20-летие нападения на который им стоило бы отметить стоянием на коленях. Заткнувшись после окрика из Вашингтона, переключились на поле, где с ними никто рядом не сядет после всего, что они сделали с Милошевичем.
Мы наблюдали последний вздох западной Фемиды – слепой, глухой и тупой настолько, что ей неясны даже такие простые вещи, как положенное ей место. Она с неприличным визгом тащится к пропасти, не слушая окриков и увещеваний. Слепцы с картины Брейгеля, карикатурные образы Босха идут скопом к краю.
Фемидово горе: раскормленная коррупцией неопрятная тётка, занимавшаяся на рынке судебных решений обвесом и обсчётом, тащит за собой весь уклад Запада в помойную яму, наполненную нечистотами.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
