Пещерные в Лавре: почему киевская власть не оставила монахов в покое
Происходящее сейчас с Киево-Печерской лаврой, где за дверь выставляют монахов, пломбируют мощи, прямо предлагают перейти из «вражеской» церкви в новую и сохранить таким образом место, напоминает другой эпизод нашей истории.
И клир правильно определил нынешних украинских националистов как наследников большевистской церковной политики.
В это зеркало было бы неплохо посмотреться тем нашим соотечественникам, которые оправдывают столетней давности поведение большевиков в отношении Русской православной церкви – с грубым вмешательством, понуждением клира к переходу в марионеточные структуры, уничтожением храмов, репрессиями священников и глумлением над мощами.
Свинству всё равно, от имени какой идеи происходить. Оно будет радо и красным флагам, и коричневым, и радужным – лишь бы ему не мешали быть свинством.
Для свинства нет ничего слаще издевательства над тем, что кому-то дорого.
Есть в этом и ещё что-то знакомое, стыдливо опускаемое. Но от того, что мы его опускаем, оно не перестаёт быть.
Что Лавру сохранить не удастся – было ясно с самого начала. Бессмысленно надеяться на милосердие современной киевской влады. Слабак, трус и ничтожество не ведает пощады. Упивается властью до последней капельки.
Не стоило надеяться, что «повинную голову меч не сечёт». Меч в руках не воина, не правителя, а клоуна повинную голову сечёт с особенным удовольствием.
Поэтому Лавру невозможно было сохранить. А вот лицо можно было.
Можно было монахам называть вещи своими именами. Нацизм – нацизмом, клоуна – клоуном, геноцид в Донбассе – геноцидом.
За такие слова, конечно, пришлось бы отвечать. И страдать. Но отвечать как человек и страдать за веру.
Вместо этого УПЦ отреклась от родства с Русской церковью, забилась в тёмный угол и надеялась, что там её не заметят. Но заметили. Не забыли. Не поленились.
И сейчас монахам приходится страдать от власти, которую сами же признали. Которую умоляли, к которой обращались с заверениями лояльности на украинском языке.
Да так расправляться с ними свиньям только приятнее. Принципиального можно убить, изгнать, замучить. А покорного – растоптать. Свинья об этом и мечтает. Ради того и живёт.
Видели мы уже всю эту «богатовикторность». От Виктора Фёдоровича. Теперь сидит где-то в России на даче и носа не показывает. Знает, что о нём люди думают.
А выгнанный за принципы из Львова отец Андрей Ткачёв, тоже беглец, пользуется уважением и авторитетом. Он сумел не оглянуться на содом. Хотя, наверное, и жил неплохо, и хозяйство было.
Рано или поздно всё это закончится. Придётся однажды снова в той же Лавре кому-то выйти на амвон и сказать с него проповедь.
И кто теперь её будет говорить, кому и с каким выражением лица – я даже не представляю. Многовекторности между раем и адом не бывает.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
