Вас, девушка, касается: перестала ли Собчак быть неприкосновенной

Ходят слухи, что Борис Ельцин, он же в народе ЕБН, перед отставкой передал преемнику Путину список неприкосновенных персон. Тех, кого трогать нельзя ни при каких обстоятельствах, как бы ни менялась политика партии.

Преемник, будучи воспитан в структурах, где офицерское слово дороже жизни, козырнул и клятву свою исполнял безупречно. Даже Чубайса отпустил за границу, когда сил не осталось его от нар отбивать. И семья ЕБН в порядке. Никаких расследований и конфискаций.

Редкий политик сейчас так своё слово держит. Да никто в мире практически, кроме нашего.

Первый мэр постсоветского Петербурга, пламенный свободолюбец Анатолий Собчак был в своё время начальником Путина. Тот служил ему верой и правдой. Иначе не умел. По поводу того, что он о бывшем начальнике знает, а там грязного белья не на один железнодорожный состав, рот у Путина на замке и поныне. Все давно уже всё разболтали, а он как герой рассказа Пантелеева «Честное слово». Дал сам себе клятву и молчит.

Мало того, президент много лет продолжал выказывать уважение семье Собчака. И вдовушке его Нарусовой, в прошлом эффектной и цепкой, уведшей у первой жены готового к приключениям доцента ЛГУ. И беспутной дочери их Ксении, своей крестнице. Что бы она ни творила, какой бы вредной ерунды ни несла – никаких расследований и конфискаций. Не было пока.

Однако, похоже, с отсчётом иного февральского времени что-то стало меняться. Хочется надеяться, что в связи с форс-мажорными обстоятельствами наш лидер устал держать данное когда-то слово. Во всяком случае, перед теми, кто сам изо всех сил нарывается.

Первым намёком стала своего рода гражданская казнь Чубайса. Завели вроде даже на него уголовное дело. Понятно, что предупредили и дали уехать, но завели же.

Вторым лучиком робкой надежды затрепетали новости об обыске в доме коммерческого директора крестницы Ксюши, а потом уже и у неё самой.

Кажется, Ксюша была до сих пор уверена в крепости своей охранной грамоты. Впрочем, тоже недавно экстренно уехала в Израиль.

Когда писался текст, лента ТАСС принесла известие, что у Собчак никакого процессуального статуса в уголовном деле её коммерческого директора нет. Возможно, мы поторопились в светлых ожиданиях.

А как, согласитесь, было бы приятно заслушать, к примеру, показания Татьяны Борисовны Юмашевой. На её острове в Карибском море устроить профилакторий для бюджетников и вообще провести учёт недвижимости и счетов всех фигурантов того ельцинского списочка. Не может же срок охранной грамоты быть вечным.

Первыми в очередь на разговор с немногословными людьми в серых костюмах выстроились бы самые ретивые, громкие, фрондёры. А тем, кто потише, – небольшая отсрочка. Пока с первыми разберутся. Можно в это время добровольно сдать неправедно нажитое. Тогда и вовсе без репрессий.

Такая вот фантазия. А сбудется ли? Верность президента данному когда-то слову вызывает уважение. Но всякому терпению есть разумный предел.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.