Миф в объективе: за что мы любим кинодраму «Укрощение огня»
Лента Даниила Храбровицкого вышла на экраны ровно полвека назад. И её, без всяких сомнений, можно назвать культовой.
Много лет твержу о недооценённости постановщика. Спроси у любого взрослого – он этот фильм помнит, но смутно. Высокопарный продукт эпохи, его показывали по телевизору в День космонавтики. Теперь уже нет, переключились на картины посвежее.
А ведь Даниил Храбровицкий – сам себе жанр, своеобычный, блистательный. Недооценили его в советскую эпоху. Картину смотрели все, но мало кто мог вспомнить имя создателя. Жил он тихо, почти не светился на фестивалях.
За одно только то, что был сценаристом «Девяти дней одного года» Михаила Ромма, ему прямая дорога в рай. А в «Укрощении огня» он автор всего. И актёров привлёк первой величины. И ещё там бессмертная музыка Андрея Петрова.
Рассказывать, о чём лента, – унизительно. Если кто её до сих пор не видел – ваши проблемы.
К «Укрощению» у режиссёра была ещё и пристрелка – снятая частично по собственным фронтовым воспоминаниям. Храбровицкий ушёл в 1941-м добровольцем, воевал, был ранен. И выпустил на «Таджикфильме» в 1965 году картину «Перекличка», где всё тоже кончается запуском человека в космос.
В той ленте отметились актёры Михалков, Вертинская, Доронина, Меркурьев, Кашпур, Стеблов, Санаев. Космическая линия там кажется первым эскизом к «Укрощению огня», а сама лента – подходом к особому стилю, за который почти никто, кроме Храбровицкого, не брался, благо он и был его изобретателем. Стилю поэтического соцреализма или интеллектуального соцромантизма.
«Укрощение огня» – советское мифотворчество. Высокий слог, торжественный распев. Ода. Вроде озеровского «Освобождения», но другая. Поэзия, на реалистичность не претендующая.
Его герои – символы. Одни только три богатыря чего стоят: Кирилл Лавров рубашке с расстёгнутым воротом – мечтатель (генеральный конструктор); Игорь Владимиров в кителе – маршал; Андрей Попов в строгом костюме – высокий функционер. Три силы. И две из них – мечтатель и вояка – тянут в свои стороны. Мудрый чиновник выводит равнодействующую двух непримиримых. Притом все трое – друзья-товарищи, готовые друг за друга жизнь отдать.
Ещё Ада Роговцева вся такая на трагической ноте – любовь мечтателя, для которого работа всё равно важнее. Она это понимает, любит его всем сердцем, но по этой же причине жить с ним не в состоянии.
И много там ещё кого. Они почти все – функции, символы, типажи. Это вообще жанровый такой театр. Однако ведут себя естественно, разговаривают по-людски и в высшей степени органичны. Даже с юмором. Никакого пафоса, дешёвой патетики.
«Укрощение огня» стало пиком карьеры Храбровицкого. Остальное – уже под гору. Умер он до обидного рано, в 56. Злые языки поговаривают, что это кармическое наказание за разрушение отутюженной тридцатьчетвёркой церкви в белорусской деревне Зембин на съёмках «Переклички».
Но точно этого никто из живущих знать не может.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
