Конан Дойл – разрушитель: как англомания подводит уехавших русских
Лондонский страдалец Михаил Фридман снова пытается снять с себя санкции. Непросто ему в Англии: то вынужден самолично убирать необъятный дом, то выторговывать индульгенцию за миллиард «зелени» помощи Зеленскому.
Вот умные, казалось бы, люди бизнесмены. Смогли стать богатыми. А на поверку оказались идиотами, не просчитали ситуацию.
Помните хрестоматийный монолог Жванецкого? Там все аферисты, мошенники и расхитители на определённом этапе жизни оканчивали консерваторию. «Может, что-то в консерватории подправить?» – задаётся вопросом автор.
Та же загадка давно терзает мой пытливый ум по части Лондона. Именно и только туда стремятся наши денежные мешки.
Отечественная англомания по силе превосходит даже американоманию. Правда, страдают ею немного другие особи.
В отличие от демократичной и по большей части местечковой американолюбивой публики, Британией болеют те, кто в детстве зачитывался их литературой. Ну или хотя бы смотрел экранизацию режиссёра Масленникова.
То есть страсти подвержены: представители советской и постсоветской интеллигенции; богатые проходимцы, считающие себя ещё и людьми передовых взглядов; диссиденты, изменники; этнически затейливые головорезы, умеющие завязывать галстук.
Все они, за исключением последних, когда-то запоем читали Конан Дойла.
Почему именно Конан Дойла, а не Диккенса, Джерома или, допустим, Томаса Гарди? Не знаю. Но сдаётся мне, именно так. Опять же Масленников со своим талантливым англолюбованием нанёс, кажется, неизгладимую травму двум-трём поколениям. Александр Адабашьян с тёплой иронией называл свою и сотоварищей игру в телеэпопее англичанствованием.
Несбыточная мечта обосноваться в Лондоне вырабатывалась у соотечественника по прочтении или просмотре классика ещё в отрочестве.
Мечта читать «Таймс» под поридж, пить файф-о-клок из старинной чашки, сидеть с догом и глотком доброго бренди у камина, отдавать приказы невозмутимому породистому дворецкому, поглощать пиво пинтами, измерять двор ярдами и трескать эти, как их, ростбифы с пудингами.
А главное – если удирать, то непременно в Лондон. Благо из Лондона, как известно, выдачи нет.
Вполне возможно, всё совсем не так, и привлекательность Британии у этих людей иного, сугубо прагматического свойства. Однако, кажется мне, без проницательности Шерлока Холмса, находчивости доктора Ватсона, «Бремени белых», Джима Хокинса и прочей прекрасной дребедени не обошлось.
Детские воспоминания сохранили впечатления моей мамы, светлая ей память, о блестящей статье Владимира Лакшина в «Новом мире», посвящённой (целиком или частично – не ведаю) эпопее Конан Дойла.
Статьи уже не сыщешь. Пробовал. Быть может, не Лакшин это вовсе, и мама перепутала. Но статья точно была. В понимании критика, как его через годы после прочтения донесла до меня мама, а затем и моя память, у литературного цикла имелся один лишь герой – Старая Добрая Англия. Всё остальное, включая детективную интригу, было вторичным.
Это понимание остро чувствовал и Масленников, гиперанглийскость экранизации которого звучала в унисон с литературной основой, поскальзываясь, впрочем, на мелочах. Масленников несколько перебарщивал по части экзотики, съезжая на стилизацию стилизации, но общее направление чувствовал.
Похождения доктора и сыщика – не более, но и не менее чем апология, даже панегирик Британии. Один из множества убойных инструментов «мягкой силы», отрада англофилов, именины сердца.
В этом уютном пространстве Джон Ватсон с пшеничными усами и военной выправкой – образец примерного англичанина-патриота. Шерлок Холмс ещё британистее – он гиперангличанин, англичанин как триумф духа и воли, практически Бэтмен. Как Ленин – всегда живой, только не коммунист, а наоборот.
Проблема-то даже не в том, что Великобритания была и есть традиционный враг России (ничего личного, так складывалась история) и сейчас остаётся им в первую очередь. Что-что, а это новых лондонцев уж точно не заботит.
И даже не в том проблема, что английскую кухню лучше вовсе не знать, а в том, что именно по причине бурной коллективной англомании выглядят русские гости там глубокими провинциалами. Каковыми и являются.
И не жалко их совершенно, даже злорадство тут оправданно. Жалко наших с вами денег, на которые приобретена вся опечатанная или пока ещё не опечатанная недвижимость российских олигархов. Эти замки с особняками куплены на наше с вами.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
