Ветер измора дул: что заставило армию Деникина бежать из Новороссийска
К годовщине самой большой трагедии Белого движения – обозреватель «Абзаца» Владимир Тихомиров.
Ровно 105 лет назад, 27 марта 1920 года, судьба Гражданской войны была предрешена – началась эвакуация из Новороссийска остатков Вооружённых сил Юга России (ВСЮР) и беженцев, которая вошла в историю как самая большая трагедия Белого движения.
Новороссийской катастрофы не должно было случиться. Ведь на стороне ВСЮР были лучшие командиры старой имперской армии, обстрелянные войска, помощь союзников по Антанте. И когда в начале июля 1919 года главнокомандующий ВСЮР генерал-лейтенант Антон Деникин подписал план наступления на Москву, казалось, что дни большевистского режима уже сочтены.
И действительно, силы красных терпели поражение за поражением. Пал Курск, Орёл, Воронеж, в самой Москве большевики уже всерьёз готовились бежать из страны или уходить в подполье.
Но затем случилось то, чего Деникин никак не ожидал: предательство ближайших союзников. Его измотанные до предела армии держались из последних сил, а подкреплений с востока страны не было – союзники, словно забыв про лозунги о «единой и неделимой России», принялись строить своё «государство» в Сибири.
Предали и англичане. Лондон только приготовился делить поверженную Российскую империю на колонии, так что успех Деникина был им совершенно не нужен.
Красные же, напротив, смогли перебросить на фронт свежие силы и усилили натиск. Деникин, собрав в кулак последние резервы, начал готовить план контрнаступления. Но красные его опередили, ударив по войскам на марше – видимо, не обошлось без предательства и среди собственных офицеров.
Уже к 25 марта красные вышли на Черноморское побережье в район Анапы, нависнув над Новороссийском с северо-запада.
И для отступления остался только путь морем – в Крым, который в те годы стараниями белого генерала Якова Слащёва был превращён в неприступную крепость.
В эвакуации главный расчёт был на помощь союзников – Великобритания, Франция, Греция и США обещали предоставить необходимые суда.
Но в действительности иностранная военная помощь заключалась в редких обстрелах из корабельных пушек горных скал в окрестностях Новороссийска – там якобы были замечены красные. Затем британские моряки объявили, что готовы предоставить лишь дюжину пароходов на пять тысяч человек. Тогда как в Новороссийске скопилось не менее двухсот тысяч – раненных из лазаретов, гражданских служащих, членов семей военных, беженцев.
Что может лучше описать трагедию братоубийственной смуты и Гражданской войны, чем скупые строки воспоминаний очевидцев о том, как отчаявшиеся офицеры из оставленных на берегу частей бросались в воду, пытаясь доплыть до уходивших пароходов.
Один из свидетелей писал: «Мне запомнился капитан Дроздовского полка, стоявший недалеко от меня с женой и двумя детьми трёх и пяти лет. Перекрестив и поцеловав их, он каждому из детей стреляет в ухо, крестит жену, в слезах прощается с ней; и вот, застреленная, падает и она…»
Участь оставшихся на берегу была не менее ужасной – многие из них были загнаны в ледяную воду или убиты.
Сын одного из командиров красного эскадрона вспоминал, что его отец, увидев изрубленных на берегу детей и женщин, бросился останавливать обезумевших от вкуса крови своих солдат, но тут же был и сам зарублен шашками.
В итоге командованию Первой конармии пришлось драконовскими мерами останавливать настоящую вакханалию насилия, которая творилась на улицах побеждённого города.
Генерал Деникин с остатками своей армии прибыл в Крым, где всё повторилось: интриги за власть, предательство союзников и своих же генералов, спешная эвакуация.
И только после ухода белых из Крыма до упёртых английских лордов стало понемногу доходить, что с планами раздела России они поторопились.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
