Патриотизм – дело тонкое. Когда настаёт время патриотического кино в России
Патриотизм – это ведь совсем не обязательно мускулистые торсы в тельняшках и с огнестрелом. И не клятвы верности у пробитого пулями, опалённого пожарищами знамени, и не скупые слёзы бойца или седого командира с перебинтованной головой и кровавыми потёками от отскочившей ото лба пули. Патриотизм – это всего лишь любовь к Родине. Не больше и не меньше. И проявляться она может как угодно.
В своё время, в ещё пору гражданской адекватности, молодой и безмерно талантливый Андрей Смирнов, ныне же тесть Чубайса, как в прямом так и в переносном смысле, сняв лучший на мой вкус фильм о великой войне – «Белорусский вокзал», – разродился сильнейшей, опять же на мой вкус, патриотической лентой – «Осень» (1974), которую испуганная цензура выпустила тогда в прокат третьим эшелоном, а автора поразила в правах на годы, что, быть может, и вызвало в нём бушующее по сию пору фрондёрство.
Так вот, «Осень» эта формально – история отношений двух немолодых уже городских любовников на фоне бытования северной деревни, куда устремились оба на несколько дней. Он – от постылой жены, а она – за ним в надежде на устройство личной жизни, за последним бабьим шансом. И, собственно, всё.
Очень стильное, очень рыжее кино – и осенний ландшафт, и масть героини (нынешней тёщи всё того же, рыжего, кстати, Чубайса). Фильм – восторженное любование страной, в которой нам с вами повезло жить, где ни слова нет о любви к Родине. Разве что в кульминации – стихотворением Пастернака. И актёры все бесподобные. Лучшая, опять же на мой вкус, роль Гундаревой, ради которой она, говорят, пожертвовала самым главным.
Впрочем, хорошее кино не перескажешь. Кино – это смотреть глазами. А потом уже сюжет. Если кино можно пересказать, это уже не кино. Истинное кино – магия, волшебство, медитация. А тут ещё с патриотическим уклоном.
Смирнов, похоже, руководствовался тогда приёмом, описанным Антуаном де Сент-Экзюпери. Маленький принц просил героя, чтобы тот нарисовал ему барашка. И барашек у неумелого рисовальщика всякий раз выходил какой-то не такой. В конце концов отчаявшийся сбитый лётчик начертил ящик, сказав мальчугану, что в ящике находится тот самый барашек. Принц просиял, ибо в ящике и вправду сидел идеальный барашек.
Так вот, в лучшем, на мой взгляд, фильме о войне – в «Белорусском вокзале» – как таковой войны нет вообще. В яростно русофильской «Осени» о России ни слова, тем более о любви к ней. Патриотизм, если задаться целью донести его до зрителя, должен быть растворён в воздухе, но ни в коем случае не произноситься. Ибо слово изречённое есть ложь.
О чём это я? Вот о чём: сейчас время патриотического кино, но совсем не время кино о текущей войне. А патриотическое кино может быть самым разным.
Только на условную «Осень» массового зрителя теперь не загонишь. Даже на нейтральную любовную лирику. Попкорн под неё не жуётся. Скукотища.
Посему главная задача сейчас – начинать как-то переформатировать зрителя. Как – бог весть. Рецептов у меня, увы, нет. Одно могу сказать точно: нынешний исторический момент – уникальный. Есть шанс всё это провернуть. Сейчас или никогда.
Мы же поём теперь о перезагрузке, о стране с нуля. Применительно к кино это прежде всего перезагрузка тех, кто наполняет кинозалы. И, само собой, перезагрузка самой киноиндустрии.
Мы ведь совершенно забыли о воспитательной функции искусства, в нашем случае – киноискусства. Совершенно не обязательно, кстати, в разрезе политической идеологии. Хотя и это тоже. Но в плане развития зрителя. Кино должно развивать знания, кругозор, вкус, прививать нравственные нормы. Не кино должно идти на поводу у толпы жующих попкорн потребителей, а они – за кино. Если не всей толпой, то небольшими сплочёнными трудовыми коллективами.
