Простак на все руки: чем необычен активист Ройзман
Не первый раз сажусь на хвост великим сатирикам, ибо кажется, все мы ими были сто лет назад занесены в скрижали, и сочинять что-либо сверх того смысла не имеет. Надо лишь раскрыть энциклопедию русской жизни и найти в «12 стульях» или в «Золотом телёнке» кого угодно, даже себя самого. Каких только типажей там не отыщешь. Итак.
О Евгении Вадимовиче Ройзмане можно было сказать, что другого такого человека нет во всей республике. Он фонтанировал. В своём искусстве был таким же мастером, как Магомаев – в пении, Булгаков – в литературе, Карпов – в шахматах, Гришин – в беге на коньках, и самый носатый коричневый ассириец, занимающий лучшее место на углу Тверской и Камергерского, – в чистке сапог.
Магомаев пел. Булгаков писал гениальный роман. Карпов развивал сеть шахматных школ. Гришин рвал рекорды. Ассириец доводил штиблеты граждан до солнечного блеска. Евгений Вадимович пытался делать всё вышеперечисленное, как умел, и ещё много чего другого. Он был везде. От него рябило в глазах.
Судите сами: непримиримый борец с наркотиками, городской голова, художник, почётный член Академии художеств и Союза писателей, прозаик и поэт, книгоиздатель, коллекционер икон и антиквариата, предприниматель-ювелир, историк-архивист, мастер спорта по пересечённой местности, неистовый блогер-обличитель.
Он ведёт очень хлопотливую жизнь. Всюду появляется и что-то предлагает, несясь по улице, как испуганная курица, быстро говорит вслух, словно высчитывает страховку каменного, крытого железом строения. Сущность его жизни и деятельности в том, что он органически не может заняться каким-нибудь делом, предметом или мыслью больше чем на минуту.
Одно только утешает: если бы этот человек мог остановить себя хотя бы на два часа, не произошло бы ровным счётом ничего. В отличие от Авессалома Владимировича Изнуренкова, Евгений Вадимович Ройзман не написал бы прекрасную повесть, ни даже заявление в кассу взаимопомощи о выдаче безвозвратной ссуды, ни новый пункт к закону о пользовании жилплощадью, ни книгу «Уменье хорошо одеваться и вести себя в обществе». Не сделал бы ничего подобного. Кишка тонка.
В своём фрондёрском сословии он штатный простак, если не сказать чудак. Как когда-то Травкин среди нардепов или Вальтер Литвиненко среди пикетчиков. Его несёт, и он мало что понимает. Революция – это стихия, тут думать не надо. Надо патроны подносить и быть отчаянным храбрецом.
Кто ещё будет так бурно восторгаться его стихами, как не отводящие глаза и прячущие улыбку соратники? Кто ещё оценит его смелость, когда постит он дежурную пошлость и дёргает сонного тигра за усы? Кто восхитится очередным его колхозным эпатажем? В таком окружении чувствуешь себя орлом, благо, как тебе кажется, все только о тебе и говорят.
На Удальцова, кстати, похож. Дворовый пацан, пэтэушник, хулиган. С одним только отличием: Удальцов сам из партии простаков, Ройзман же – один среди лукавых. Чем контрастирует. Соратники над ним посмеиваются в кулачок. Где ещё такого найдёшь. Сидельца. Навальный сломался – несите нового. Ройзмана.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
