Об аудитории и творческих планах

– За многолетнюю творческую деятельность у коллектива появилось огромное количество поклонников. Ваши концерты посещает больше молодёжь или люди старшего возраста?

– Изначально «Русская филармония» была классическим симфоническим оркестром с возрастной аудиторией. Но после того, как мы в 2008 году посотрудничали с Джоном Лордом, пианистом группы Deep Purple, я поняла: надо играть музыку абсолютно всех стилей и жанров и расширять репертуар и нашу аудиторию. Мы городской оркестр, и нам необходимо стремиться к тому, чтобы наш коллектив мог удовлетворить интересы всех москвичей. Мы постепенно стали делать и рок-программы, и песенные программы, и мюзиклы, и диско. У нас было сотрудничество и с рэпером Бастой. Сейчас я ответственно могу заявить, что «Русская филармония» – это уникальный высокопрофессиональный мультижанровый оркестр, исполняющий музыку всех стилей и направлений. Мы сильно омолодили свою публику, когда начали создавать Live Cinema Concerts – это полноценный показ фильма с живым исполнением оркестра: «Пираты Карибского моря», «Крёстный отец», «Титаник», «Властелин колец», «Чужие», «Гладиатор», «Полёт над Россией».

Специально для детей, для нашей будущей аудитории, были созданы проекты в сотрудничестве с Disney и «Союзмультфильмом». Мы готовим свою аудиторию с дошкольного возраста для того, чтобы дети адекватно воспринимали слова «консерватория» и «симфонический оркестр». Недавно был случай: на наше шоу «Кармина Бурана» пришли с семимесячным ребёнком и сказали, что он самый главный поклонник Карла Орфа.

– За 25 лет «Русская филармония» воплотила огромное количество проектов. Какая программа ждёт слушателей на вашем юбилейном концерте 23 марта? Будут ли какие-то полюбившиеся слушателям фрагменты выступлений?

– Это сюрприз, поэтому не будем раскрывать все детали. На нашем концерте обязательно появится много артистов, с которыми мы сотрудничаем. Кроме того, мы сейчас активно работаем над тем, чтобы на нашем праздничном гала-концерте наряду с известными уже и полюбившимися публике композициями появились и новые яркие премьеры.

«Русская филармония» – действительно уникальный, очень честный и трудолюбивый коллектив. Таких же качеств мы требуем и от своих солистов – только чистый живой звук и любовь к публике. Мы всё время стараемся заинтересовать и приятно удивить своего зрителя. Честно говоря, не знаю, кто ещё так интенсивно работает. На мой взгляд, не многие наши звёзды могут позволить себе за месяц собрать почти 100 тысяч зрителей в одном городе! Это реально внушительная армия поклонников. Наши зрители говорят, что достаточно один раз прийти на выступление оркестра «Русская филармония» – и это любовь с первого концерта, хочется посетить следующий и следующий концерты. У нас в репертуаре более 50 проектов, каждый из которых мы исполняем несколько раз в год и постоянно пополняем репертуар премьерами.

О дирижёре из Италии и сотрудничестве с иностранными коллегами

– Ваш главный дирижёр Фабио Мастранджело поддержал нашу страну. Он родился и вырос в Италии, учился в Великобритании, работал в Канаде и на Украине. Сомневались ли вы 24 февраля 2022 года в его решении остаться?

– Абсолютно нет. Фабио – самый русский итальянец. Он поддерживает все решения нашего правительства и отстаивает интересы России. Фабио рассказал, что после начала спецоперации ему сразу начали звонить с вопросом о его возможном возвращении на родину. Он ответил: «Нет, наоборот, это я вас приглашаю сюда к нам, в Россию». У него здесь семья, дети. Тем более «Русская филармония» не единственный оркестр, с которым он сотрудничает. Фабио занимает должность художественного руководителя Санкт-Петербургского музыкального театра имени Шаляпина и реализует много других проектов в нашей стране.

– Помимо Фабио с вами сотрудничало огромное количество других иностранных артистов. Что-то поменялось в вашем общении после начала спецоперации?

– Все иностранные артисты, которые приезжали в «Русскую филармонию» на гастроли, до сих пор продолжают радовать московскую публику. Потому что визит в Москву и концерт с «Русской филармонией» для них настоящий праздник. Они посещают не чужую страну, они приезжают в любимый город к друзьям. Хочется верить, что у музыки нет границ и политического влияния. Например, недавно прилетал всемирно известный дуэт Baccara и Ричард Клайдерман. Так что у нас жизнь не остановилась абсолютно.

О сотрудничестве с российскими артистами и школьных звонках

– С 2010 года вы сотрудничали с группой «Би-2». Изменилось ли ваше отношение к коллективу после скандальных высказываний о России?

– На мой взгляд, музыка к личностям не имеет никакого отношения. Их песни были узнаваемыми и любимыми в нашей стране десятки лет. Музыка остаётся в памяти людей.

– А с кем-то из новых популярных российских артистов вы рассматриваете сотрудничество? Например, с SHAMAN?

– Я не скрою, что общалась с представителями Ярослава Дронова. Я предложила к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне сделать большой концерт. Мне в ответе представителей артиста понравилось всё, кроме цены.

– СМИ писали, кстати, что SHAMAN может стать участником нового международного песенного конкурса «Интервидение». Он пройдёт впервые этой осенью в России и соберёт участников из десятка дружественных государств. Как вы считаете, сможем ли мы донести через этот фестиваль собственный культурный код и традиционные ценности, дать ответ Европе?

– У нас есть очень талантливые исполнители. И, как правило, это не титульные звёзды наших ТВ-эфиров и каналов. Хотя спасибо шоу «Голос», там достойные ребята есть. А вот музыкального контента, который стал бы известным музыкальным шлягером на весь мир, у нас, к сожалению, нет ни одного. Я не могу найти этому объяснение. Возможно, мы не знаем, как этому учить. Как появились феномены The Beatles, Майкла Джексона, Фредди Меркьюри, АВВА и других мировых звёзд? Я затрудняюсь ответить. Возможно, они создавали поп- и рок-культуру, а у нас поднимали страну после ВОВ: нам песня строить и жить помогала, а на Западе это сразу был бизнес.

– Вы упомянули представителей русской классической музыки. Недавно прозвучало предложение популяризировать композиторов среди подрастающего поколения путём замены скучных школьных звонков на отрывки из их произведений. Поможет ли это мотивировать подростков ходить в концертные залы?

– Когда я училась, у нас был обычный звонок. В Советском Союзе воспитывали всесторонне развитых, высокообразованных людей. Наверное, всё-таки нужно идти не от звонков, а от системы обучения и качества этого обучения.

О выступлениях в госпиталях и возвращающей к жизни музыке

– С начала СВО ваш коллектив 45 раз дал концерты для российских бойцов в военных госпиталях. Как вы считаете, есть ли в стенах больниц уместная и неуместная музыка? Исходя из каких критериев вы подбираете репертуар?

– Начну с того, что наши концерты в госпиталях никем не оплачиваются, это наше желание. Это то, чем мы можем внести свою лепту в дело нашей общей победы. Наша задача – поднять дух наших бойцов.

Возможно, те улыбки, которые мы видим на лицах наших бойцов, – это первые улыбки после того, как они уехали из родного дома. Сначала мы сомневались, нужны ли им концерты. Но когда мы увидели на наших концертах полные залы военнослужащих и медиков, то поняли, что делаем очень правильное дело. Порой музыка творит чудеса.

Наш репертуар состоит практически на 99% из душевных русских песен. Но мы в него внедряем ещё и образцы классического искусства. Например, «Времена года» Антонио Вивальди.

Традиционно вторая и третья песня посвящены тем ребятам, которые сейчас находятся на линии соприкосновения. Весь зал встаёт. Сидящие в инвалидных креслах приподнимаются на руках, слыша песню «Офицеры». Даже после выписки многие бойцы приезжают на наши концерты – буквально за три-четыре часа до поезда в военном обмундировании и с вещами.

– В документальном фильме о вашем оркестре вы говорили о музыке как о терапии. А как отзывались об этом сами военнослужащие, перед которыми вы выступали? Какими эмоциями они делились?

– «Вы нас возвращаете обратно в нормальную жизнь», – так сказал Герой России. Мы действительно пытаемся вернуть их в нормальную, обычную человеческую жизнь. Потому что их надо вытаскивать из тяжёлого состояния. Больница не санаторий. Эти люди постоянно видят трагедию, смерть близких. Ведь когда ребята находятся в одном окопе, в одной землянке – они ближе, чем друзья.

К нам однажды на концерт привезли 23-летнюю девочку – медсестру – после сильнейшей контузии. Повышенный тонус тела был такой, что врачи не справлялись и лекарства не помогали. После нашего концерта завотделением мне позвонил, сказал: «Гаянэ, спасибо вам огромное, вы сделали чудо, вы сделали больше, чем мы смогли сделать медикаментами».

– В завершение нашего интервью хотелось бы задать вопрос: какая музыка должна сегодня исполняться в концертных залах, чтобы зритель туда точно пошёл?

– Ну конечно, в первую очередь наша классика. Красивая, душевная музыка, которая пользуется интересом у людей. Мы совсем недавно играли две премьеры оперы Игоря Матвиенко «Князь Владимир». Я бы ввела посещение этой оперы в школьную программу для того, чтобы дети могли узнать свою историю и услышать живую музыку. Игорь Матвиенко – прекрасный мелодист. У него и музыка красивая, и само действие получилось очень интересное. Такие спектакли должны быть на сцене нашей страны. И важно, чтобы на них приходили семьями. Я глубоко убеждена, что музыка спасёт мир.