Отповедь аквариумной рыбке: когда с Гребенщиковым стало не о чем разговаривать

Известный скрипач, бывший музыкант группы «Аквариум» Андрей Рюша Решетин, ушедший добровольцем на фронт и находящийся в данный момент в зоне СВО, услышал интервью Бориса Гребенщикова израильскому телевидению и написал ему ответ.

Браво! Почти ко всему в яростной отповеди Рюши Бобу хочется присоединиться. Это «почти» – сомнительная ценность его, БГ, песен.

Лично мне он всегда казался шарлатаном. Вокруг все охали и ахали, один я был непробиваем. Он же им «рыбу» втюхивает, думалось мне, глядя на восторженных моих сверстников. Юность как раз пришлась на восьмидесятые. Выдавал он по большей части бессмысленный набор хаотично срифмованных слов, фраз и псевдовосточной дребедени. С умным видом надувал щёки, а ищущая смыслов юная бестолочь с запросами – велась. Смыслы эти она сама в предложенном и находила. И была счастлива.

Проведите эксперимент: попробуйте без музыкального сопровождения прочесть про себя текста́ Боба с листа бумаги или экрана монитора. Как стихи. Сами удивитесь открывшемуся глазам безобразию.

Он ведь невеликого ума, Боб этот. Никогда записным умницей и не был. Когда-то давно видел его по телевизору в гостях у Познера. Выяснилось, что для обоих слово «советский» является бранным. Неважно, с чем оно соотносится. Бранным по умолчанию, аксиоматически. Так что и объяснять не надо. Программа при этом рассчитана была на многомиллионную аудиторию – для неё, собственно, и делалась.

Но, как теперь выяснилось, даже Познер оказался умнее БГ – в отличие от последнего, предусмотрительно молчит.

О музыке в отрыве от текстов, конечно, не мне судить, но ощущение от «Аквариума» всегда складывалось какое-то кустарно-дребезжащее. Как от кружка художественной самодеятельности заштатного НИИ, которому денег на инструменты не выделяют. Играть приходится на том, что есть, и тем, кто пока только осваивает нотную грамоту.

И ещё. В диспуте с глупцом не стоит заимствовать его лексикон и понятийную систему. На первый взгляд кажется, что, если перейти на его язык, надутому индюку будет понятнее. Не будет.

Посему, яростно отвергая термин «фашизм» – как ярлык, наклеиваемый неучем на нас с вами, – мы становимся в положение фрекен Бок, отвечающей на вопрос, бросила ли она уже пить коньяк по утрам. То есть мы сами рассматриваем вопрос о применимости к нам понятия «фашизм», брошенного дремучим идиотом без какого-либо понимания предмета. А мы и повелись.

Для БГ с его интеллектуальным багажом пэтэушника фашизм – не более чем синоним слова «бяка». Любое насилие с летальным исходом для слабоумного гуманитария и есть фашизм. А тот, кто стреляет, – фашист.

Не говорю уже о непонимании автором отличия нацизма от фашизма. Расовая теория воздвигает непреодолимую стену между фашистскими и нацистскими конструкциями. Нацистские конструкции – как раз у наших врагов. У них свастики и превосходство белой хуторской расы.

Если нацизм – это фашизм, вооружённый расовой теорией, то фашизм – это нацизм без расовой теории. Без понимания врождённой неполноценности других народов, без высчитывания доли крови, без хрустальных ночей. Но всё это слишком сложные рассуждения для профессионального дилетанта.

Он что вообще имел в виду, называя нас фашистами? Что мы итальянцы, что ли? Впрочем, ничего такого он в виду не имел. Его просто несло, а мысли у него, как у Буратино – коротенькие-коротенькие. Если вообще имеются.

При всём моём уважении к Андрею Решетину не понимаю лишь одного: для кого писался такой замечательный текст?

БГ всё равно ничего в нём не поймёт. Автор – в скорбном положении лектора общества «Знание», по ошибке направленного с докладом о квантовой механике в подготовительную группу детского сада.

Но мы с вами – да, прочли, и с удовольствием. Ай да скрипач! Такой скрипач нужен.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.